Этот был не дым. Это была простотьма .
Лишь Орканр по-настоящему видел, что происходило потом, он использовал магическое зрение, далеко превосходящее зрение обычного человека. Для Секенра это было нечто расплывчатое, промелькнувшее в мгновение ока.
Живые, мерцающие во тьме змеи обвились вокруг мумии, заменив своими телами ее бинты, они плотно связали ей колени, скрестили руки на груди и запрокинули голову назад в бесконечном беззвучном крике, но ееживые глаза остались широко открытыми, остекленевшими от боли и, как мне казалось, от безумия. Бедняга страдал в течение многих веков – змеи раздирали его на части, но так и не могли пожрать до конца – его агония превосходила любые мыслимые границы человеческого воображения.
Орканр поднял Луну.
– Недостойный сын, смотри же на своего отца, моего верного друга.Ты помнишь ?
Луна дико закричал, когда Орканр швырнул его светящуюся голову в саркофаг, подобно старому хламу. Неожиданно проворно скрещенные руки мертвеца резким движением освободились от своих оков. Они схватили Луну и крепко держали его, пока сотни змей не обвились вокруг светящегося лица. У Луны вновь прорезался голос. Он кричал и кричал, пока не задрожали своды, но мумия лишьсмеялась , и ее глубокий, рокочущий, как гром, голос был бесконечно ужасным.
Лишь гораздо позже, возможно, столетия субъективного времени спустя, снова наступила тишина. Я смотрел на мир своими собственными глазами. Телом по-прежнему владел Орканр, я оставался лишь пассажиром у него внутри, но видеть я уже мог.
Он зажег пламя на моей ладони и еще долго стоял во тьме, размышляя о чем-то; я не мог постичь его мыслей, хотя понял, что гнев и радостное упоение местью постепенно затухают и новое чувство, чувство сожаления, начинает беспокоить его.
Он нагнулся над саркофагом – пламя на ладони осветило останки трупа. Змеи исчезли. Голова Луны лежала на дне, темная и сморщенная, как пустой мешок.
Орканр дохнул огнем на гроб, уничтожая все, что осталось.
Луна, чьим истинным именем былоДекак-Натаэ-Цах , которого мы убили и таким образом поглотили, с диким криком проснулся в моем сознании. Орканр легким движением мысли заставил его замолчать до будущих времен.
Я почувствовал приближение призрака мумии. Я попытался окликнуть его на языке мертвых, чтобы направить к Реке и далее, в Страну Мрака, но Орканр обратился ко мне внутри моего разума:
– Не волнуйся, Секенр. Он знает дорогу. Он и так слишком долго ждал, когда сможет отправиться в путь.
Затем я заметил, что, хотя голова Луны и сама мумия сгорели полностью, превратившись в прах,руки мумии остались. Они свободно плавали в воздухе, и зрелище было поистине умопомрачительным. Пальцы постоянно сгибались и разгибались, словно работал какой-то сложный механизм.
Орканр явно ожидал этого. Я понял, что эти руки были плодом его магии, а отнюдь не случайным явлением, и что ушедший в последний путь, как и все остальные, вовлеченные в эту интригу, тоже был чародеем, и что он был искалечен с помощью магии. Теперь же от него остались одни руки.
– Потерпи, нам предстоит еще одно дело, – произнес вслух Орканр, обращаясь то ли ко мне, то ли к рукам. Я так и не понял.
Мы шли вдоль берега Реки Смерти, я был в этом уверен. Я слышал плеск волн, шепот призраков в тростниках, биение сердца Сюрат-Кемада – оно пульсировало где-то очень далеко, но я не мог ошибиться.
Как только я снова обрел возможность видеть, я не поверил собственным глазам: громадный зал, обрамленный со всех сторон широкими приземистыми колоннами, похожими на фантастические барабаны. В дальнем конце его горел самый обыкновенный фонарь.