Бриони не верила своим глазам.
– Только не убивайте его! – воскликнула она. – Он нужен нам живым!
Стражники двинулись вперед, размахивая алебардами, пытаясь загнать темнокожего Шасо обратно в комнату. Бриони заглянула внутрь и увидела страшный беспорядок: постельное белье изорвано и разбросано по полу, алтарь в углу разбит вдребезги.
«Он или сошел с ума, или заболел», – подумала принцесса и снова крикнула:
– Не убивайте его!
– Вы хотите погубить солдат? – возмутился Авин Броун. – Этот старик – по-прежнему один из самых опасных воинов!
Бриони молча покачала головой. Оставалось лишь наблюдать, как стражники пытаются преодолеть сопротивление Шасо. Баррик прав: оружейника сильно шатало. Он либо напился, либо повредился умом, но с ним, даже без оружия, было тяжело справиться.
Впрочем, безоружным Шасо оставался недолго. Он вырвал алебарду у одного из стражников и ударил противника рукоятью, потом обрушил ее на голову другого, тщетно пытавшегося воспользоваться моментом. Уже двое солдат лежали на полу. Комната была слишком мала, чтобы сражаться на пиках. Шасо прижался спиной к дальней стене и стоял там, тяжело дыша. Руки и лицо старика покрывала засохшая кровь, едва различимая на его темном лице.
– Капитан, – распорядился Броун, – приведите лучников.
– Нет!
Бриони бросилась в комнату, но комендант удержал ее за руку, несмотря на яростное сопротивление.
– Простите, моя госпожа, – выговорил он сквозь стиснутые зубы, – но я не допущу, чтобы погиб еще один из Эддонов.
Неожиданно мимо них в комнату кто-то проскользнул. Это оказался Баррик. Броун едва успел произнести несколько раздраженных слов, как Баррик был уже за порогом.
– Шасо, – закричал он, – брось оружие на пол! Старик поднял глаза и отрицательно покачал головой.
– Это ты, мальчик?
– Что ты наделал? – Голос принца дрожал. – Боги проклянут тебя!
Шасо призадумался, потом улыбнулся горькой и страшной улыбкой.
– Сделал то, что нужно было сделать, то, что считаю правильным. Вы убьете меня за это? За честь своей семьи? Какая ирония судьбы.
– Сдавайся! – велел ему Баррик.
– Пусть стражники возьмут меня, если смогут. – Пьяный смех Шасо звучал ужасающе. – Мне безразлично, умру я или нет.
Некоторое время стояла гробовая тишина. Бриони онемела от отчаяния. Теперь темные крылья, предвещавшие несчастье, окрасились уже не черным, а кроваво-красным. Они распростерлись над замком Эддонов и над всеми его обитателями.
– Ты обязан своей жизнью моему отцу. – Голос Баррика звенел то ли от душевной муки, то ли от страха, то ли еще от чего-то – Бриони не понимала. – Пристало ли говорить о чести, когда ты готов отказаться от нее и убить невинных людей вместо того, чтобы сдаться?
Шасо уставился на принца. Он отошел от стены, на миг потерял равновесие, но в следующий момент снова вскинул алебарду.
– Это говоришь мне ты, мальчик? Ты напоминаешь мне о чести?
– Да, я. Отец спас тебе жизнь. Ты клялся, что будешь верен ему и его наследникам. Мы – его наследники. Сложи оружие и вспомни о чести, если ты еще не забыл значения этого слова. Будь мужчиной.
Главный оружейник посмотрел на него, потом на Бриони – и рассмеялся. Лающий смех постепенно сменился тяжелым, прерывистым дыханием.
– Вы еще более жестоки, чем ваш отец и ваш брат, – сказал он и швырнул алебарду на пол, а в следующее мгновение снова покачнулся.
На этот раз он споткнулся и упал. Стражники тут же бросились к нему. Они навалились на старика и держали его, пока не убедились, что он не притворяется. Шасо потерял сознание – то ли от вина, то ли от усталости.
Солдаты за руки и за ноги подняли его с пола. Это потребовало усилий: главный оружейник был крупным мужчиной.
– Отнесите его в застенок, – приказал Броун.