Он мог увязаться за ним, это случается с мальчишками.
– Нет, с хозяином никого не было, – покачала головой женщина. – Он уехал за час до восхода, но у меня был светильник в руках, я бы заметила. Он страшно спешил. Я не должна никому об этом рассказывать. Так что не обижайтесь.
– Я не обижаюсь.
Но на сердце у Чета стало еще тяжелее. Чавен был его последней надеждой: фандерлинг думал, что врач с его острым умом подскажет, где искать мальчика.
– Думаю, у вас и без меня много дел, госпожа, – вздохнул он. – Извините, я пойду. Когда он вернется, передайте ему, пожалуйста, что Чет из Города фандерлингов очень хочет его видеть. Хорошо?
– Конечно. – Госпожа Дженникин ничем не могла ему помочь, и ей было жаль беднягу. – Пусть боги пошлют вам удачу. Уверена, вы найдете вашего парнишку. Не сомневаюсь, что найдете.
– Спасибо на добром слове, – кивнул на прощание Чет.
От нетерпения Чет дважды чуть не сорвался со стены. Когда он все-таки добрался до крыши, пришлось сесть, чтобы отдышаться и вновь обрести дар речи.
– Эй! Это Чет из Города фандерлингов!
Он выкрикнул это не слишком громко, боясь привлечь чье-то внимание внизу. Утро было в разгаре, а значит, даже здесь, на кладбище, могли оказаться люди.
– Ее величество королева Башенная Летучая Мышь милостиво согласилась встретиться со мной и моим сыном Кремнем, – продолжал он, – Вы помните меня? Эй!
Ни ответа, ни какого-либо движения, сколько он ни звал. Через некоторое время он так устал, что решил спуститься. Встав на колени, Чет вынул из кармана небольшой молескиновый сверток, развернул его и достал кристалл. Подняв его над головой, фандерлинг поймал солнечный лучик. Кристалл засиял, как маленькая звездочка.
– Подарок королеве, – громко сказал Чет. – Это яйцо Эд-Ри – прекрасный кристалл, лучший в моей коллекции. Я разыскиваю мальчика по имени Кремень, и мне нужна ваша помощь. Если вы слышите меня и согласны встретиться, я вернусь завтра в это же время.
Чет попытался придумать подходящее заключение для своей речи, но ничего подходящего не пришло в голову. Он сделал гнездо из молескина и положил туда кристалл.
«Какое великолепное сияющее чудовище может из него вылупиться», – сказал он себе, но шутка не доставила ему радости.
Фандерлинг осторожно спустился со стены. Он чувствовал глубокое отчаяние и почти удивился, когда не сорвался вниз, а добрался до земли целым и невредимым.
День начался как обычно: Бриони проснулась рано, услышав колокол часовни Эривора, созывающий священнослужителей и послушников на утреннюю молитву. Но принцесса отчего-то чувствовала мрачную тревогу, словно осужденный накануне казни.
Роза и Мойна вошли в комнату. Они старались ступать как можно тише, словно принцесса-регент была медведем, которого страшно разбудить неосторожным движением. Но, несмотря на все усилия, они наделали шума не меньше, чем полсотни солдат на площади. Бриони со стоном села на постели и позволила фрейлинам снять с себя ночную рубашку.
– Не хотите сегодня надеть синее платье? – с умоляющими нотками в голосе спросила Мойна.
– Лучше коричневое, – предложила Роза. – С разрезами на рукавах. Оно вам так идет…
– Оденусь так же, как вчера, – ответила Бриони. – Только в чистое. Сорочку – ту, что с золотым шнурком. Юбку для верховой езды. Рейтузы.
Фрейлины постарались скрыть разочарование, но это плохо им удалось. Роза и Мойна воспринимали мужской костюм принцессы как личное оскорбление. Однако в то утро чувства девушек оставили ее равнодушной. Бриони надоело одеваться для других. Она устала вечно заботиться о собственной привлекательности, из-за которой окружающие не слушали то, что она говорила.