Саутстед, самодовольно улыбаясь, повернулся к Вансену:
– А вот и вы, капитан. Мы знали, что найдем вас. Вансен был несказанно рад видеть своих солдат живыми, пусть их и осталось немного. Но согласиться с Саутстедом относительно того, кто кого нашел, он никак не мог.
– Рад, что ты в добром здравии, – сказал он Михаэлю. Вансен похлопал гвардейца по плечу. Получилось не очень ловко, но обниматься он не хотел.
– Отец! – позвала его девушка.
Она выглядела более измученной, чем остальные: платье порвано и испачкано грязью, а на лице застыло грустное выражение. Вансен представил себе, что могло происходить в его отсутствие, но ничем не в силах был помочь им. Он знаком подозвал девушку к себе.
– Уиллоу, я не твой отец, – ласково заговорил он. – Но я рад видеть тебя. Я Феррас Вансен, капитан этих солдат.
– Они не отпускали меня домой, отец, – пожаловалась она. – Я хотела домой, но они не разрешали.
Вансен вздрогнул, но не стал ничего говорить. Он повернулся к гвардейцам и распорядился:
– Мы разобьем лагерь, но не здесь. Давайте спустимся в долину, где нас труднее будет заметить.
Они наскребли печенья и вяленого мяса на скромный ужин – последние припасы. Заканчивалась вода в бурдюках. Вскоре придется пить воду из здешних ручьев и питаться тем, что удастся найти. Он удержал Дайера, когда тот пытался есть ягоды и фрукты, хотя плоды выглядели вполне привычно и безопасно. Но как уследить за пятерыми?
Гвардейцы столкнулись с теми же странностями, что Вансен и Дайер. Граница Теней прошла над ними, когда они спали. Многие сошли с ума, как Дайер, в том числе и Бек. Исчезла часть солдат вместе с лошадьми, поэтому Саутстед, Доли, Бок и Уиллоу вынуждены были передвигаться пешком. Но эти четверо не видели сумеречного войска, и Дайер, когда разум вернулся к нему, тоже ничего не помнил, Вансен остался единственным свидетелем. Он заметил, что остальные странно на него поглядывали, когда он рассказывал об армии теней. Они считали, что капитан все выдумал.
– Что же они делали, командир? – спросил молодой Доли. – Шли на войну? С кем?
– С нами, – ответил Вансен, стараясь не горячиться. – С людьми. Мы должны попасть в Южный Предел и сообщить эту новость до того, как призрачное войско доберется до замка.
Из рассказов гвардейцев стало ясно, что они заблудились и бродили без надежды выбраться. Правда, самонадеянный Саутстед утверждал, что они нашли Вансена и Дайера и что он обязательно отыскал бы дорогу, если бы «представилась такая возможность».
Трое гвардейцев не пострадали в таинственном лесу, и это открытие заставило Вансена признаться самому себе: сам он абсолютно бессилен перед воздействием магии.
Он отметил, что трое выживших не отличались большим умом. Вансен никак не мог понять, почему в этом загадочном месте одни теряли разум навсегда, другие – лишь на время. Еще больше его беспокоило другое: разум, сопротивлявшийся влиянию леса, был не способен найти дорогу, а потерявший рассудок Дайер прекрасно знал, куда идти.
Гвардейцы спорили, какой путь выведет их из леса. Вансен слушал этот спор и вдруг сообразил: беспокойство за судьбу Уиллоу заставило его отвлечься, и он не понял, что девушка пыталась сказать при встрече.
Сейчас Уиллоу молча сидела рядом с ним. Вероятно, ей было спокойнее с человеком, которого она считала своим отцом.
– Ты говорила, что они не пускали тебя домой. Что ты имела в виду? – спросил он.
Она покачала головой, глядя на него широко открытыми глазами.
– Я вижу дорогу! Я говорила им, но они не слушали. Вот этот, похожий на старого бульдога моего отца, сказал, что сам знает, куда идти, а мне велел помалкивать. – Она наклонилась к Вансену: – Но ты позволишь мне уйти домой? Знаю, что позволишь.