Баррик заворчал и снова посмотрел на сестру, ожидая от нее помощи, но та присела на кровать и обняла Мероланну.
– Тетя… – начала Бриони.
– Нет. – Мероланна пыталась побороть рыдания, готовые вырваться наружу. – Я, конечно, стара и, возможно, не в своем уме, но я не идиотка. То, что я видела – призрак, привидение или оживший кошмар, – было моим сыном. Мальчиком, которого я родила!
– Ох, тетушка.
К огромному огорчению Баррика, Бриони тоже разрыдалась.
В растерянности принц пошел и налил Мероланне еще немного вина, а потом встал со стаканом у кровати в ожидании, когда слезы иссякнут.
17. ЧЕРНЫЕ ЦВЕТЫ
ЧЕРЕП
Насвистывает, он насвистывает
Песнь ветра и грядущих времен,
Поэму пепла и жарких камней.
Из «Оракулов падающих костей»
Большой Почтенный Нос был выше и полнее своих приятелей крышевиков, но все равно не больше пальца Чета. По его мнению, от чужаков пахло злобой, а значит, встреча с королевой невозможна. Чет не знал, радоваться ему или огорчаться. Если честно, он вообще ничего не понимал. Сегодня утром, поднявшись с постели, он и помыслить не мог, что днем окажется на крыше замка в компании людей ростом меньше полевой мыши.
Услышав слова Носа, большинство крышевиков в испуге отшатнулись от огромных гостей. Кремень, как всегда, спокойно наблюдал за происходящим, никак не выражая своих мыслей и чувств. Один Жуколов напряженно думал, отчего на его крошечном лобике появились морщины.
– Минутку, господа, прошу прощения! – неожиданно сказал он.
Со всех ног он бросился к Большому Почтенному Носу и начал скороговоркой что-то объяснять ему тонким голосом на их языке. Нос ответил. Жуколов заговорил снова. Собравшиеся с восторгом внимали обоим и иногда издавали звуки, похожие на щебетание птенцов и, видимо, означавшие удивление.
Жуколов и Нос обменивались своими трелями, а Чет начал сомневаться, не сошел ли он с ума, не происходит ли все это в его воображении. Он дотронулся рукой до глиняной черепицы и постучал по ней, пощупал мох, проросший между плитками. Вроде бы настоящие. Интересно, как поступила бы на его месте Опал? Сложила бы всех маленьких существ в корзину, отнесла домой, а потом кормила хлебными крошками? Или разогнала бы метлой?
«Ох, моя милая старушка, сколько же хлопот принес нам этот бездомный мальчишка!»
Наконец Жуколов развернулся и направился обратно к Чету.
– Еще раз взываю к вашему благоразумию, господа. Большой Почтенный Нос говорит, что вы можете встретиться с королевой, если наши лучники будут находиться у вас на плечах. Эта мысль пришла в голову мне. Прошу простить, если мы недостаточно обходительны.
Жуколов мял в руках свою шляпу и явно чувствовал себя неловко.
– Что? – воскликнул Чет. Он взглянул на Кремня и снова перевел глаза на человечка. – Вы намерены посадить своих людей с луками и стрелами нам на плечи? Значит, они смогут выстрелить нам в глаза, когда им заблагорассудится?
– Лишь на такие условия согласен Большой Почтенный Нос, – ответил Жуколов. – Я могу поручиться только за мальчика, а вас я совсем не знаю.
– Но вы же слышали. Он сказал, что живет у нас, что я… его приемный отец.
Несмотря на охвативший его гнев, Чету забавно было участвовать в этой истории: он всерьез спорил со странным карликом, будто с обычным человеком. Но тут ему пришла в голову неприятная мысль: а вдруг у больших людей возникают те же чувства по отношению к нему, фандерлингу? Что, если общаясь с ним, они проявляют снисхождение? Ему сразу стало неловко, фандерлингам не пристало судить о людях по росту.
– И это все, что они собираются делать? – поинтересовался он. – Просто сидеть на наших плечах, чтобы мы не нанесли вреда королеве?
Чет почувствовал, что беспокоится о Кремне не меньше, чем о себе самом.
«Гром и молния! Я превращаюсь в настоящего отца, хочу я того или нет».