Курган Стогггул вспыльчив и непредсказуем, потому, собственно, его и передали в распоряжение звезд-адмирала.
— Простите мою резкость, крыл-генерал, но очевидно, что у Киннния Морки и так дел по горло.
Улыбка Нефффа стала естественней.
— Да, похоже, хлопот у него полон рот. Во всяком случае, учитывая вспыльчивость Кефффира Гутттина, регенту кажется, что в конечном счете разрыв отношений с ним пошел вам на пользу.
— Разрыв?.. Это что, какая-то нездоровая шутка? В первый раз Неффф перешел к обороне.
— Простите, я неудачно выбрал слова. Уверяю, регент желает загладить недоразумение.
— Если регент действительно искренен, пусть продолжит строительство За Хара-ата.
— Именно об этом он и хочет поговорить. Скажем, в двадцатом часу? Вас проводят в его личные покои.
Бак Оурррос кивнул.
— Учитывая обстоятельства, надеюсь, регент не обидится, если меня будет сопровождать телохранитель.
— Вам предлагают мир, — сказал Неффф. — Однако если вы ощущаете потребность принять некоторые меры предосторожности, пожалуйста, не стесняйтесь.
Только что пробил двадцатый час. Бак Оурррос и грозного вида телохранитель подошли к воротам дворца регента. Оурррос с любопытством отметил, что черная высохшая голова его друга исчезла вместе с кхагггунской пикой, на которую была насажена. Крыл-генерал Неффф лично встретил гостей вскоре после того, как Оурррос назвался дежурным хааар-кэутам.
— Рад, что вы пришли, — сказал он дружелюбно, шагая впереди по лабиринту первого этажа дворца. — Учитывая давнюю вражду между вашим и регента Консорциумами, нанести визит раньше было бы несколько неудобно. Однако когда наступает время перемен...
Неффф провел Оуррроса с телохранителем мимо еще трех постов хааар-кэутов, потом по массивной и богато украшенной главной лестнице на второй этаж и дальше по коридору. Остановился перед резными дверьми из ядровника, постучал, распахнул двери и отступил в сторону.
— Желаю удачи, — сказал он, исчезая за углом.
Бак Оурррос замер на пороге. Неожиданно, словно продутый холодным ветром, он почувствовал себя беззащитным и уязвимым.
— Я не ожидаю неприятностей, — шепнул он через плечо телохранителю, — но ты должен быть готов ко всему.
Регент Стогггул находился в хорошем настроении, когда Бак Оурррос и его телохранитель вошли в покои. Правду сказать, Оурррос впервые попал в личные покои регента, и ему было очень интересно. Богатое собрание произведений искусства, которое Стогггул по большей части не замечал, произвело на Оуррроса сильное впечатление.
— А, Бак Оурррос, — воскликнул регент, вскакивая на ноги, — я не сомневался, что вы оцените мои сокровища! — Он не обращал внимания на телохранителя, следующего на два шага позади Оуррроса.
— Для меня это большая честь, регент. — Обходя комнату и останавливаясь полюбоваться то статуей, то великолепной тканью, Оурррос вдруг понял, что нигде не видно Далмы. Как и никого из личной гвардии регента, хотя их тени то и дело мелькали в коридоре. Только юный слуга замер возле низкого резного стола из ядровника, уставленного блюдами с ароматной пищей, графинами с вином и огненно-сортным нумааадисом. Отсутствие Далмы озадачило Оуррроса. С тех самых пор, как Веннн Стогггул увел ее у него, регент при каждом удобном случае старался посыпать еще соли на рану, нанесенную гордости Оуррроса.
Стогггул стоял в центре комнаты, терпеливо ожидая, пока гость закончит осмотр. Легкий ветерок проникал внутрь через открытые застекленные двери, камни балкона светились в тусклом, мерцающем свете филигранных кундалианских фонарей. Комнату наполняли нежные трели брачной песни голоногов.
— Замечательное собрание! — объявил Оурррос. — Я восхищен, регент. Ваши покои — настоящий музей бесценных произведений искусства.
Стогггул широко раскинул руки.