— И все-таки выполняете мои приказы быть справедливым к кундалианам, свести набеги кхагггунов к минимуму и полностью запретить выезды на охоту, когда кундалиан убивают просто для забавы.
— Моя жизнь — служба регенту.
Регент молча увлек Киннния Морку в дальний конец приемной, к кундалианскому святилищу богини Миины: богато украшенный цоколь, высеченный из сердоликовой глыбы с прожилками золотой руды, и на стене горельеф с изображением Пяти Священных Драконов Миины. Теперь на цоколе были разложены любимые вещицы Элевсина: экземпляр “Книги Мнемоники” в переплете из украшенных гравировкой медных пластин; шип-камень — сувенир из опасных преисподних Корпиона-2; оболочка плода, иначе говоря, “сорочка”, сохраненная после рождения сына; каркас своего первого окумммона, позже замененного положенным регенту пурпурным окумммоном; белая роза, которую загадочная наука гэргонов сохранила в миг пышного цветения. Эту последнюю техномаги подарили ему в день Восшествия.
Киннний Морка знал, что в этом месте регент проводит самые приватные беседы.
Элевсин откашлялся.
— Киннний, позвольте мне быть откровенным. Я знаю, какое трудное задание дал вам. С прим-агентом Стогггулом очень нелегко иметь дело даже в самых благоприятных обстоятельствах. Присматривать за ним, вероятно, было не слишком приятно.
— Отвечу регенту откровенностью на откровенность, — сказал Киннний Морка. — Шпионаж дается мне легко. Боевой шлем и маска шпиона — для меня они взаимозаменяемы. Хорошо, что вы велели мне присматривать за Бенином Стогггулом. Он по-прежнему недоволен вашей добротой к покоренным.
— Но вас это не раздражает.
— Как я уже сказал, регент сделал разумный выбор.
— Приятно слышать. — Элевсин вздохнул. — Надо признаться, Веннн Стогггул тревожит меня.
Киннний Морка подался вперед:
— Чем именно, регент?
— Ах, вечный верный пес! — Элевсин рассмеялся, увидев мрачное лицо строй-генерала, и пожал плечами. — Ну, кое-кто кое-что слышал. Кое-кто нанимает людей, которые смотрят, слушают и докладывают. — Регент помолчал, глядя в темноту почерневшего от огня камина. — Вот так до меня дошел слух, будто Стогггул ищет сторонников, чтобы просить гэргонов о моем смещении.
Киннний Морка нахмурился.
— Я ничего не знаю об этом, регент, а по-моему, должен был бы. Вы уверены?
— Мой источник уверен. Строй-генерал покачал головой.
— Чудовищно! Беспрецедентно! Его надо остановить, пока...
— Потому я и пригласил вас.
— Нельзя забывать, что именно Веннн Стогггул был вашим соперником за мантию регента. Судя по всему, что он говорит и делает, он никогда не забудет и не простит боль поражения. Его враждебность...
— Имеет более личную природу.
— Ну да, конечно, регент. Кто ж не знает о напряженном соперничестве между вашими Консорциумами? На Нье-обе-3, планете, которую мы покорили перед этой, ваши отцы всегда набрасывались друг на друга, всегда искали способ перехватить друг у друга бизнес. Отец прим-агента в конце концов одержал победу, поставив вашего отца на грань банкротства. Но тут вмешались вы, регент, и заключили сделку о единоличном праве на разработку и экспорт саламуууна, так называемого растения могил.
— Скажите, Киннний, вы когда-нибудь пробовали саламууун?
— Один раз. — Строй-генерал невольно содрогнулся. — Мне тогда показалось, что жизнь, которой я живу, всего лишь иллюзия, а Истина...
— Что же, друг мой? — Во взгляде Элевсина сквозило странное напряжение, которого строй-генерал не уловил.
— Не знаю. — Киннний Морка на миг отвел взгляд, борясь с беспокойными мыслями. — Мне тогда подумалось, что Истина — это что-то, чего я не могу постичь.
— Или не хотите видеть? Киннний Морка кивнул:
— Возможно.
— Значит, что-то ужасное. Строй-генерал покачал головой.