— Тогда почему я ничего не знал о перевороте против Элевсина Ашеры?
Она казалась ошеломленной и — в первый раз — взволнованной.
— Ты... не участвовал в заговоре? Я думала...
— Потому что я гнался за тобой и Анионом? — Реккк кивнул. — Еще одна часть сокрытой правды: мне кажется, звезд-адмирал испытывал мою преданность. Лучший способ выяснить, был ли я союзником бывшего регента, — поручить мне захватить его сына и наследника.
— А если бы ты не выполнил задание?
— Олннн Рэдддлин позаботился бы обо мне — и об Анноне.
— Твой перв-капитан?
— Понимаешь, когда Киннний Морка принимает командование новым подразделением, первым пунктом у него всегда идет учреждение наблюдательных постов, даже если это влечет за собой большую опасность для тех, кто занимает посты. Правда, кхагггуны умирают, выполняя этот приказ, но их смерти служат большей цели. Он следует философии, что врагов следует держать поближе к себе, чтобы следить за их действиями.
Она постучала пальцем по полным губам.
— Ты говоришь о шпионе? Реккк кивнул.
— Перв-капитан Олннн Рэдддлин.
Джийан погрузилась в размышления.
— Почему Элевсин никогда не говорил мне о тебе? — наконец спросила она.
— Для твоей же безопасности.
— В этом он был хорош. Мы... — Ее глаза наполнились слезами. — Если бы у меня по крайней мере был Аннон. Если бы я могла еще раз увидеть его... — Джийан не выдержала и разрыдалась, закрыв лицо руками.
Сердца Реккка разрывались при виде ее мук.
— Позволь мне помочь тебе!
Она подняла голову. По щекам ее текли слезы.
— Свор-командир, ты — последний, кто мог бы помочь мне.
— Вот совет, давшийся с трудом, — сказал он ласково. — Последний, от кого ты согласна принять помощь, иногда оказывается единственным, кто способен помочь.
Когда ночь укрыла город, Реккк привел Джийан к “Сиянию”.
— Ты готова?
Она посмотрела на него синими, как свистики, глазами, и его колени ослабели.
— Почему ты делаешь это?
— Тебе важно знать?
— Да, — ответила Джийан, и Реккк был счастлив этой — пусть и маленькой — победе. — Я смущена.
Ночь была темная — безлунная, беззвездная, теплый ветер усиливался, собирая зловещие тучи. Обычно это предвещало морену — короткую, часто жестокую бурю южных широт, что часто проносилась над морем Крови в разгар лета, в гневе обрушиваясь на Аксис Тэр.
— Что тебя смущает?
Джийан плотнее натянула на голову сифэйн, срываемый порывами ветра. Она носила плотное платье с длинными рукавами, чтобы никто не видел повязок на руках.
— Я слышала рассказы о твоей безжалостности и жестокости. Ты находил бесчисленные способы убивать моих сородичей.
— Я кхагггун, — тихо ответил Реккк. — И выполнял приказ.
— Да, конечно, но это не оправдание, — быстро ответила она.
— Тогда я скажу тебе, что, встретив Элевсина Ашеру, я начал сомневаться не только в приказах, но и в себе.
— Ты убивал. Он кивнул.
— Много раз. Как и Элевсин Ашера. Сейчас ты знаешь, что в нем было много хорошего, однако в тот день, когда он захватил тебя в Каменном Рубеже, ты знала только, что он — в'орнн. Он был победителем, а ты — побежденной.
— Со временем все изменилось.
Они подошли к дверям “Сияния”. Кашигген казался закрытым.
Реккк не мог измерить боль в ее глазах.
— Я знаю, что ты потеряла, Джийан. Этого не вернуть. Но я могу вернуть тебе тебя.
— Как это? — Она склонила голову набок. — Не ты ли сказал мне, что я твоя, независимо от моего желания? Что моя жизнь — рядом с тобой?
— Я... неправильно выразился. С сегодняшнего вечера ты свободна идти куда хочешь, делать все, что хочешь, без всяких помех с моей стороны.
— Ты шутишь?
— Ни в коей мере. Я бы взобрался на обсидиановую крепость Н'Луууры, если бы ты попросила.
— Я бы никогда не попросила тебя об этом.