Костик внимательно посмотрел на гарри-поттеровские очки Потехина, пытаясь уловить за ними зрачки.
Чего молчишь? Пашка почесал затылок.
Костик соображал, что ответить так, чтобы звучало по-джибобски, но тут подошли Юлия Генриховна и Белла Борисовна.
Мальчики, вам уже огласили фронт работ на сегодня? Бебела поставила руки в боки, как заправская атаманша.
Костик и Пашка синхронно покачали головами.
Значит так, разобрать кладовку и всё инвентаризировать. Понятно?
Понятна только первая часть: разобрать кладовку, Потехин поправил очки на носу. А «инвентаризировать» не совсем.
Ребята, улыбнулась им обоим Юльхен, Надо просто переписать названия книг, журналов и альбомов, какие там есть, в тетрадку. Иными словами, список составить. Я с вами буду разбирать, подскажу, что куда.
Потехин кивнул и с любопытством взглянул на Костика что тот ответит. Бебела, между тем, передала Юлии Генриховне ключи и удалилась в свой кабинет.
Что-то не так, Константин? посмотрела на него Юльхен.
Я просто не знал, что надо остаться после уроков. У меня не так много времени.
Он не соврал. В шесть вечера должен был начаться факультатив по истории, и пропустить его Костик никак не мог.
Я знаю, Костя, ты идёшь сегодня к Сергею Сергеевичу, с подкупающей теплотой в голосе сказала Юльхен. И тема на факультативе у вас интересная Первая мировая война. Обещаю, ты успеешь. Если хлама окажется слишком много, уйдёшь, мы с Пашей вдвоём закончим.
Потехин кивнул.
Джибоб, сидящий внутри Костика тоже кивнул: опасности для идеологии нет.
Обожаю копаться у деда на чердаке! улыбнулся Костик. Надеюсь, ваш хлам такой же интересный!
Подхватив портфель, он направился следом за Юльхен и Гарри Поттером в какой-то отдалённый кабинет, где длинным спиральным ключом была открыта сначала одна дверь, затем им же дверь в смежную комнату, и, наконец, всё тем же ключом выкрашенная белой больничной краской дверка в кладовку.
Горела всего одна лампочка, слабо освещая деревянные полки с множеством журналов, бумаг и учебников. Вездесущая пыль моментально забилась в ноздри.
Эх, пылесос бы сюда! резонно заметила Юльхен.
«У деда на чердаке покруче будет!» подумал Костик, вспоминая старый дачный сундук, набитый всякой потрясающей ерундой, бабушкины соломенные шляпы в картонках, деревянные игрушки из отцова детства, фанерные модели бипланов, и множество книг по медицине в толстых переплётах. На этом чердаке он мог проводить сутки напролёт, даже не вспоминая о еде и питье, пока бабушка насильно не вытаскивала его оттуда.
Здесь же такая тоска! Внушительная гора макулатуры выглядела удручающе.
Костик с Пашкой засучили рукава и принялись разгребать завалы бумаг. Юлия Генриховна под диктовку записывала названия книг и различных документов в зелёную клетчатую тетрадь.
А почему сразу в «Excel» не заносите? Было бы удобнее, важно заметил Потехин.
Юльхен рассмеялась:
Люди, для которых мы переписываем всё это, предпочитают старые проверенные методы. Надо уважать их привычки.
Смысл слов был такой: ещё не все наши школьные динозавры освоили компьютер. Но как деликатно сказано! Пожалуй, помимо алгебры с геометрией, у Юльхен есть чему поучиться. Костик внимательно наблюдал за ней. Она была совсем не похожа на душных училок из его прошлой школы. И не потому, что моложе их, а просто какая-то другая. Ближе к народу, что ли
Бардак на стеллажах впечатлял размерами: допотопные скоросшиватели, картонные папки с многозначительной надписью «Дело », старые учебники и методические пособия, растрепавшиеся от времени и частого использования. Кому нужно подобное барахло? Не лучше ли взять всё и сжечь?
Вы, ребята, наверное, думаете, почему бы не выбросить это безобразие на помойку? прочитала мысли Костика Юлия Генриховна. Признаться, и мне иногда такое приходит в голову. Но ведь это история школы. А к истории надо относиться с почтением.
Кому-кому, а Костику это точно было известно. Хотя, применительно к историческому хламу, можно и поспорить: жить прошлым днём он давно уже считал неправильным.
Работа шла споро и ловко в четыре руки плюс рука пишущая. Юльхен сидела на стуле у двери кладовки, краем глаза наблюдала за ребятами и скрупулёзно заносила в тетрадь сведения о каждой папке. Но уже через десять минут Потехин закашлял и покрылся красным крапом, будто на его физиономию кто-то брызнул вишнёвым соком.