что покушались на спокойствие ее деток
Облетела вишня налысо,
Цапля вскрикивала горько:
"Как ты можешь, он не дрался!"
Кобчик усмехался только.
Всплеск, и дно семейной драмы,
Той, последней в жизни кладки
Финт печальный. Цапля дама,
Хоть снедают недостатки.
Шеи отвисает шарфик,
Голосок прокурен, вздорен,
И луны прозрачный шарик
Тянет по небу, но корень
Из земли подножку, падать
В мхом поросшие пригорки,
И осталось жизни плакать,
Да глодать беззубо корки.
Как же
Парочка бабочек под руку парочкой, -
С лёту под арочкой наперебой.
Солнце утюжит тропинки до лавочек,
Ветер крахмалит и сушит собой.
Звуки полёта шмеля основательны,
Но непросты, как закат и восход.
Как же ты был, человек, невнимателен
Как же загадывал ты наперёд.
Бабочка удочкой хобота щупает,
Спутав ладошку с цветка лепестком.
Рыба не плачет, а хлопает, хлюпает.
Там же беззубка плюётся песком,
Чертит узоры-дорожки на донышке
Быстротекущей, как время, реки.
Греются мухи на мартовском солнышке.
Если не можешь сдержаться беги!
Прочь от себя, насовсем, основательно.
Как же, ты был?! Человек невнимателен
Рукописи горят!
Сгорая, рукопись, даёт ту силу печи,
Которой не решаются перечить
Дрова сырые, и заплаканный лоскут
Случайно выпавший из влажных хладных рук,
Старательно терзавших ткань бумаги.
Нагими со страниц уходят страхи,
И бродят после нас, среди, промеж,
Стремясь проникнуть между сонных вежд,
Во снах гуляют,не надев перчатки.
А мысли, виноватые в зачатке
Того, с чем мы уходим, не затем,
Чтобы менять названья горьких тем
О жизни, чья ж беспечность, человека,
Всё ищет?! Не находит лишь ответа
На главное, зачем теперь и тут
Звучит его, столь бессердечный стук
Не ищите Родине замену
Вьюжит март. Стыдится город южный.
Сахар пыли в полукружье арок.
В кружках не разбитых тротуаров
И подлесок всплеска, чай, простужен.
Подлым прошлым, нас не отвлекает,
Но сомненью в том не потакает
Мнётся мненьем и мерцает имя,
Но не вспомнить. Реки, как сомненья:
Мимо, чуть смочив, корова вымя
В скользкий ил ногой. (О, небо, где я?!)
Пьёт, не отрываясь, воду Волги.
Ей любовь к земле привили в вену.
Нет вины на свете, это долго.
Не ищите Родине замену.
Ма
Рыданья напоказ?
Всё лучше, чем, сказавшись недалёким,
Не замечать, того, гусиный клёкот,
Звучит не для забавы. Дальних мест
Так много, но родные лишь окрест,
Того гнезда, где ты открыл свои глаза,
И в первый раз, взамен иного, ты сказал
То неизбывное и искреннее:"Ма"
А дальше, что ж? Она всё знает, и сама
Тебя прервёт, и ненамеренный порыв
Собой закроет. И ещё один надрыв
На сердце будет зарубцован у неё.
А мне ль не знать об этом. Также и моё
Берегите друг друга
Неуместные прочерки, буквы и точки,
Аккуратного почерка грядки, как строчки,
Как намёк на земное, порука блаженства.
Но утрачено счастье, и чисто по-женски
Ищешь повод, подвох и в потоках упрёков
Забывается то, что опять одинока.
А в заботах о доме и сплетнях с соседкой,
Запиваешь слезами свой завтрак нередко.
И постель утюгом нагреваешь. При муже
Он стоял на окне и пылился, не нужен.
Только ты с пустяками никак не мирилась,
Ты, как баба базарная, корчилась, злилась.
А теперь? Всё назад бы, впустила, да только
Он давно уж с другой целовался под "Горько!"
И она распустёха, неряха, беззуба,
И сварить не умеет ни щей и не супа.
Только любит, то ясно по каждому взгляду.
Берегите друг друга! А что ещё надо?
Философическое
Оставлен след насколько крепче узы
Всё видно там, где меркнет белый свет,
И талый снег не пахнет, и арбузы
БелЫ, невкУсны. В прорези монет
Не видно, только звон глухой о днище,
Нестройный звук гитарный, перебор.
Себя всегда не так, не там мы ищем:
Кому притворство, а кому притвор, -
Никак иначе, вздумалось, бывает,
Звезда пропала, млечной пеной снег,
В минувшем он, как прежде, узнаваем.
Как от себя несбывшийся побег