Я! Я поймал!
Он, захлебнувшись от радости, вскочил на ноги и демонстрирует всем вокруг банан, зажатый в кулаке. Петер, сидевший двумя рядами ниже его, протянул к нему обе руки.
Петер. Слушай! Отдай мне — и я тут же уплачу тебе сто марок! Дай мне этот банан!
Кемаль. Сто марок! Ты думаешь, что можешь купить мою мужскую честь за сто марок?! Таких денег нет, чтоб купить меня!
И гордый собой, с чувством превосходства глядя на окружающих, Кемаль двинулся по проходу между рядами, неся в высоко поднятой руке, как факел, полураздавленный банан. Достигнув сцены, он неуклюже отодвинул в сторону маленького конферансье и подошел к Сомкит, терпеливо ожидавшей, выгнувшись аркой, уперевшись пятками и ладошками в пол. Встав рядом с ней, Кемаль отвесил глубокий поклон амфитеатру, затем, помахав рукой, показал, что банан все еще у него, потом склонился над животом девушки, левой, свободной рукой полез ей в промежность и деловито, пальцами расширив вход, правой рукой наотмашь загнал банан внутрь.
Он спрыгнул со сцены под аплодисменты туристов, и конферансье снова начал отсчет.
Конферансье. Три! Два! Один! Огонь!
На сей раз банан шмякнулся прямо в лицо Петеру и разлетелся мокрыми брызгами вокруг.
Петер(в большом возбуждении). Я поймал!
Конферансье. Ничего вы не поймали. Я обращаюсь к залу: правильно я сказал?
Публика(дружно поддержала его).
—Правильно! — Правильно!
Конферансье. Итак, мы сейчас вложим Сомкит свежий банан и начнем все сначала.
13. Интерьер.
Комната в отеле.
(Утро)
Солнечный зайчик пробился сквозь узкую щель на оконной занавеске и прилег на лицо Кемаля. Он спит на широкой кровати, стоящей рядом с другой такой же, но не разобранной на ночь. Кемаль улыбается во сне, удовлетворенно причмокивая губами. Ему явно снится что-то очень приятное. Возможно, вчерашний вечер и удача с поимкой банана.
Таиландский служащий отеля, в униформе, стараясь не производить шума, выносит из комнаты большой чемодан и синюю фирменную сумку авиакомпании, которая доставила туристов из Германии в Бангкок.
Кемаль проснулся.
Кемаль. Где мой сосед по комнате? Уехал, что ли?
Служащий. Он перебрался в другую комнату. И попросил меня перенести его багаж.
Кемаль. Ну что ж… Буду жить один.
Служащий. Сомневаюсь. Эта комната — на двоих. Вам кого-нибудь подселят.
Кемаль. А что, если тот кто-то тоже не захочет делить комнату со мной? Что тогда?
Служащий. У нас останавливаются гости из самых разных стран. Администрация подберет вам соседа.
Он мягко прикрыл за собой дверь.
Кемаль легко вскочил с постели, обернулся простыней и, сдвинув занавеску, выглянул в окно.
Внизу, во дворе отеля, среди высоких пальм, сухо шелестящих широкими листьями, в тени которых пышно цветут многокрасочными цветами кусты бугенвиллий, расположился овальный бассейн, до краев наполненный прозрачной голубоватой водой. В нем, как рыбки в аквариуме, лениво плещутся стайки крошечных девочек в ярких бикини и иногда, как бы невзначай, бросают взоры на окна отеля. Несколько европейских туристов шумно плавают среди девочек, как бегемоты в окружении рыбной мелочи.
14. Экстерьер.
Купальный бассейн.
(День)
На аккуратном обрубке древесного ствола, в окружении бугенвиллий притаился «Дом доброго Духа» — вырезанная из дерева миниатюрная модель буддийского храма. Из его резных окошек струятся дымки благовоний, смешиваясь с ароматом цветов. Такой крошечный макет храма можно найти в каждом таиландском доме. По поверью, они предохраняют домочадцев от дурных духов.
И во дворе этого отеля-небоскреба, рядом с плавательным бассейном, «Дом доброго Духа» выполняет функцию защитника, и не только таиландских девочек, плещущихся в бассейне, но и массивных европейцев, еще не загорелых, непривычно белотелых в этой многоцветной красочной обстановке.