Приятно встретить такого славного и самоотверженно путника, прошу прощения, краем уха слышал твой разговор с оператором, позволь кое-что предложить, достойное дело для всеобщего блага.
Лесть и ложь нагло сквозить в его речи, без особой маскировки, меня не проведешь. Думается мне, парк уже совсем нет тот, каким был раньше. Будучи уверенным, что его предложение меня не заинтересует, решаю послушать ради любопытства.
И что же можно предложить такому самозабвенному туристу?
Вступай в круг Светлых Пилигримов. Мы несем мир и благо людям, в том числе на земли «Парка Восхождение». Вместо рискового покорения вершины наши сторонники приносят реальную пользу и получают щедрое вознаграждение, в том числе личный, образно говоря, билет на желанную высоту. Мы ищем неординарные личности, вроде тебя. Ну как, заинтересовал? Пси-закладка за наш счет, между прочим.
У тебя слишком высокое мнение о моем благочестии. На самом деле, имею весьма прагматичные цели, а доходов мне хватает. Извини, предложение правда хорошее, уверен в успехе ваших светлых начинаний, но без меня, с нотой сожаления в голосе завершаю свою короткую тираду и не дав этому рекруту продолжить вербовку. Обхожу его по дуге справа, сразу заворачивая в кабинку кассы.
Кассира озадачила моя просьба двойного платежа, видимо редкая операция. Пока она морщит лоб и грызет ручку, мои мысли возвращаются к странному предложению Пилигрима. Пытаюсь вспомнить, но нет, в жизни-то с подобными людьми не сталкивался, знаю только в теории. На мой взгляд появление идейных групп в среде путешественников говорит, что парк меняется совсем не в лучшую сторону. Видать нашлись силы, недовольные возможностью людей самостоятельно путешествовать. По себе знаю, чем меньше вмешательства, тем лучше, а теперь нам всем грозит усложнение, и поди еще официальное. Мысленно успокаиваюсь, ибо мне в любом случае нет до них дела, да и вряд ли пересечемся.
Больше меня не отвлекали задушевными беседами и сомнительными сделками. Подготовка к путешествию идет полным ходом. Обхожу по очереди несколько кабинетов. Специалисты проверяют состояние моего физического и психического здоровья, дабы не допустить в парк больных или неадекватных, которые потом будут предъявлять претензии и создавать неудобства. В зале контроля пространства мне предоставляют выбор точки старта, их стало больше прежнего, хоть что-то приятное в обновлении.
Мое перемещение по коридорам сопровождается приятным голосом громкой связи, повествующем о чудесах предстоящего странствия:
Еще одной технической новинкой, обеспечивающей комфорт и полное погружение в природу, стала глобальная голографическая камера. Она снимает любые потаенные уголки дикого мира. Забудьте про назойливых дронов-насекомых, докучающих своим вечным присутствием, наслаждайтесь полной естественностью.
Да уж, такое трудно забыть, невольно вырвалось у меня вслух, а про себя подумал. Как только мой ум не изощрялся в тот поход, подгоняя логику под существование более чем подозрительных мух и жуков.
Мы также рады сообщить об исключении участия персонала во внутреннем парке, продолжает вещать голос. Его задачи переданы операторам силового поля. Еще одним приятным моментом дальнейшие сведения проходят мимо моего слуха, после прохождения шлюза, делящего здание на две логические зоны.
Остается совершить последний шаг. В кабинете изменения сознания меня просят сдать на хранение все личные вещи, включая одежду. Младший научный сотрудник требует скорее перебираться в капсулу погружения. Молчу, слушаюсь, но, признаться честно, ощущаю слабый мандраж. Делаю это второй раз, и все равно приятного мало, когда временно лишаешься части своей памяти и сильно меняется восприятие реальности. Залезаю в не самое уютное устройство, пусть теплое, но далекое от совершенства, и невольно вспоминаю технологии военных. Лампы Гарвиша все-таки чудная вещь, жаль не для всех. Вспоминаю видеоролики, как клановые бойцы с космодесантниками заходят в облако света и готово, а надо мной сейчас закрывается крышка, навевая мрачные образы.
Окружающий мир временно сменяется темнотой. Радуюсь, что ждать долго не пришлось, ибо процедура, правда, упростилась. Лежу и думаю, пока могу. Скоро все это не будет иметь решительно никакого значения, все забудется. Вновь придет странное чувство, словно прошлое размыто и находится где-то за гранью, а сейчас существует только этот огромный парк. Отлично помню, как в голове некоторое время держится намерение добраться до вершины горы, что в двух неделях нормального хода. И тут же вспоминаю, как быстро гаснет яркость намерения, уже к вечеру второго дня, делая из человека щепку, попавшую в горный ручей. Вот тогда и выяснится, на что теперь гожусь, сколь велика поднятая за прошедший год сознательность.