Массовое проявление социальных деформаций в современном капитализме свидетельствует не только о его глобальной пронизанности внутренними социальными и политико-экономическими противоречиями, но и о его «историческом закате» как некой порче, разрушающей экономический стержень самого капиталистического способа производства. При этом разрушается не только сама практика товарного восходящего исторического развития человечества по сложности, но и целостность ранее утвердившегося теоретического представления о капиталистической системе производственных отношений. Это позволяет, а скорее, вынуждает, говорить о современном, позднем капитализме как о испорченном капитализме [6], который ведёт общественное развитие к историческому краху современного социума и его идей, к угрозе гибели заходящего в тупик последовательного восходящего исторического развития человечества.
Для знакомства с многочисленными аспектами конкретного применения метатеории полилогия, вплоть до дальнейшего развития её теоретических положений, приглашаю уважаемых читателей на созданные с этой целью сайты в сети интернет:
http://polilog.ucoz.net;
http://proza.ru/avtor/polilog;
http://shusharin.ru/.
Введение
Своё учение «Капитал» К. Маркс начинает с анализа товара как «исходной формы», как «элементарной формы» «отдельного товара», «огромное скопление» которого представляет богатство общества, ограничившись тем самым «рассмотрением развития экономической формации общества как естественно-исторического процесса» [3, с. XXXIII].
Поэтому, ещё в начале «Предисловия к первому изданию», он утверждает, что «товарная форма продукта труда или форма стоимости товара есть форма экономической клеточки буржуазного общества» [3, с. XXXII]. В целом же, рассматривая «общественное движение как естественно исторический процесс», К. Маркс свёл рассмотрение «движения капиталистического общества» [3, с. XL] лишь к его «экономическому моменту», хотя, как пишет Ф. Энгельс:
« согласно материалистическому пониманию истории в историческом процессе определяющим моментом в конечном счете является производство и воспроизводство действительной жизни. Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали. Если же кто-нибудь искажает это положение в том смысле, что экономический момент является будто единственно определяющим моментом, то он превращает это утверждение в ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу. Экономическое положение это базис
Мы делаем нашу историю сами, но, во-первых, мы делаем ее при весьма определенных предпосылках и условиях. Среди них экономические являются в конечном счете решающими.
Маркс и я отчасти сами виноваты в том, что молодежь иногда придает больше значения экономической стороне, чем это следует. и не всегда находилось время, место и возможность отдавать должное остальным моментам, участвующим во взаимодействии. К сожалению, сплошь и рядом полагают, что новую теорию вполне поняли и могут ее применять сейчас же, как только усвоены основные положения, да и то не всегда правильно. И в этом я могу упрекнуть многих из новых «марксистов»; ведь благодаря этому также возникала удивительная путаница» (Выделено мной. ХАТ) [15, с. 496 498].
В свою очередь, к сожалению, и у самих классиков можно обнаружить «не всегда правильное» «материалистическое понимание истории в историческом процессе» производства и воспроизводства действительной жизни, которое, говоря выше цитируемым оборотом Ф. Энгельса, «придает больше значения экономической стороне, чем это следует».
Отметим тезисно эти моменты «не всегда правильного» материалистического понимания истории, основных положений их же теории и последующей «удивительной путаницы», «исправлению» которых и посвящается данная работа:
Тезис первый. Экономический монизм «Капитала» достаточно полно объясняет лишь «экономический момент» буржуазного общества через его «экономическую клеточку», но не «материалистическое понимание истории» общества и само буржуазное общество как единый целостный социум.
В частности, речь идёт о сплошной товаризации самого буржуазного общества, когда совсем не товарные объекты материального производства и воспроизводства действительной жизни наделяются формой товара вопреки самому же определению товара в «Капитале» как «прежде всего внешнего предмета, вещи» [3, с. 1]. Примерами таких объектов являются «рабочая сила» [11], «честь и совесть», земля и др. [8, с. 330].