Кто дёрнул меня за язык предложить не кому иному самой Смерти разыграть партийку и, может быть, получить отсрочку в Никуда. Игральные карты, которых сроду не было в моём доме, заменило таро. Мрачновато-демоническая колода, со строгими чёрно-белыми рисунками. Под стать ситуации.
Свет включать не стала. В ход пошли ритуальные свечи в витых подсвечниках. Вряд ли мне доведётся в ближайшее время творить ритуалы. Резной алтарный столик с изогнутыми ножками в эту ночь превратился в игральный.
Всегда мечтала уйти из жизни пафосно, чтобы запомнили. Когда ещё выпадет такая возможность? Уж точно не в этой жизни. Смеюсь не всё потеряно. Чувство юмора у меня странное. Смеюсь, когда нужно биться головой о стену. Миновала опасность кроет с головой. Его величество страх захватывает в плен, и меня трусит изнутри. Лишь тогда понимаю, насколько близка была к смерти. Вот, как сейчас на расстоянии вытянутой руки. Её можно даже назвать красивой. Если бы не пустые глаза с холодным кровавым блеском. И бледность. Смертельная вертится на языке.
За дверью осталась моя жизнь. Распутная и бестолковая. Коралловый шёлковый сарафан с юбкой в пол, танцующей при ходьбе, пляжная сумка и сандалии из ремешков в греческом стиле. В сумке бикини, очки, пара сигар, очередная книга из серии «Как стать счастливой». И прочий хлам развратно-красная помада, не отправленные письма, записки-памятки, старые чеки. Всё осталось там, в коридоре. Здесь царит готика. Сумрак, свечи, карты, впервые не для гадания. И ставка моя жизнь.
Есть две темы, над которыми готова смеяться всегда. Смерть и секс. Две стороны жизни. Зачатие и умирание. Даже оргазм маленькая смерть. Открываю любую книгу о сексе. Как не засмеяться наивные советы, наверное, для тех, кто мужчину видит впервые. И это адресовано женщинам, которые мечтают разнообразить семейную жизнь. Надоел им секс на люстре, хочется чего-то более извращённого. А тут советы устройте романтический ужин и сделайте массаж. Не могу удержаться от смеха, когда дело касается секса. В моём мире секс давно существует без любви. Я её потеряла за очередным поворотом жизни и закрыла дверь. Смерть не терпит смеха. Сакральна и неотвратима. Смеёшься, чтобы не взглянуть в глаза страху. И даже тот нервный дрожащий смех застревает в глотке.
Сейчас даже мне до него. В голове, как заезженная пластинка, залипая и повторяясь, звучит: «Смерти бояться не нужно. Смерть свою любить надо». Знакомый мужчина шепнул на ухо молодой жене, а через два дня его вынули из петли. Много лет прошло, а фразу помню, гуляет она по свету от человека к человеку, задержавшись на мне.
В надежде, что не видит, бросаю на Смерть быстрые взгляды и соглашаюсь. Смерть любить надо. Но заглянуть ей в глаза не рискнула бы. Затягивает, как бездонный чёрный колодец.
Ночь на исходе. Карта прёт. Как в первый раз в казино. Говорят новичкам везёт. В первый поход мне пришло каре с раздачи на пяти-карточном покере. Четыре дамы как сейчас помню. Потом возле меня дежурила охрана, чтобы уличить в шулерстве карта шла всегда. Одна выигрышная комбинация за другой. Почти с раздачи. Вообще была везуча в то время. В деньгах, картах, любви.
Сейчас да, кто его знает. В картах пока везёт. В любви, кажется, нет. Ловлю себя на том, что всё чаще задерживаю взгляд на лице напротив. А ведь влюбляюсь. В свою Смерть. Что скажешь прекрасна. И уже не знаю, хочу ли я выиграть. Или пусть продолжается игра, полная страха, риска, безумия. Расскажешь ведь не поверят.
Почему Смерть обязательно должна быть женщиной? Почему Бог светлокожий мужчина с тёмными волосами? Кто вообще сказал, что это мужчина? Только потому, что он сотворён по образу и подобию божьему, а женщина из ребра человеческого? Или потому, что женщина вкусила яблоко и познала истину?
Напротив меня мужчина. У кого-то и муза женщина, свою я называла Музом. Бывший любовник. Столько всего сделала в попытках доказать ему, что хоть чего-то да стою. Мой вдохновитель. Кого, как не его называть Музом. Однажды, измотанная мыслями о нём, попросила убраться из моей жизни. Крикнула в ночное небо: «Уходи, совсем уходи!» и тут же вдохновение покинуло меня.
У кого-то перед смертью вся прожитая жизнь проносится, как кадры кинофильма. В моей голове одна бредовая мысль сменяет другую.
Сейчас место Муза занял господин Смерть в начищенных до блеска ботинках. Они даже схожи их решения не оспаривают, мольбы, слёзы, стенания остаются без внимания. Длинными изящными пальцами с идеальным маникюром Смерть раздаёт карты. Удача, кажется, отвернулась от меня проигрываю несколько партий подряд, но пока веду в счёте. Скидываю две карты. Беру недостающие. Смерть пристально смотрит на меня. А мне впору приписывать новое поражение. Ситуация курьёзна донельзя, только я могу влипнуть в такое. Смерть заглядывает из-за плеча, поджидает за поворотом, на дне моря, в летящем по встречке автомобиле, самолёте с отказавшим двигателем, вливается в кровь смертельно опасной дозой, дышит в лицо.