– Высокий, седой, лет за шестьдесят, крупное лицо, – с готовностью начал описывать гостя Гордон, – вроде бы в хорошей форме, но я, правда, не очень к нему присматривался.
Они вернулись к камину. Джо понимал, что Лукан, каким он мог быть теперь, полностью соответствовал этому описанию.
И Джо, и Лейси было ясно, что они уже достаточно порасспрашивали. Они не хотели действовать за спиной Бенни. Джо уже говорил Лейси, что собирается оставить Бенни записку, объясняющую причины их появления в Аданбрай-Кип.
«В конце концов, мы имели на это право», – заметил он еще до отъезда в Шотландию.
Теперь же доктор Марри сказал:
– Ну, Гордон, спасибо вам. И вам спасибо, миссис Керр.
– Я надеюсь, – добавила Лейси, – мы не очень побеспокоили вас.
– Поезжайте осторожно. Не торопитесь, – пожелала им на прощание Бетти Керр. – Вы могли бы остаться здесь и поужинать, но мы почти не готовим сейчас. Не то что раньше, когда приезжал этот высокий джентльмен. Копченая семга и бараньи котлеты два дня кряду!
– Копченая семга и бараньи отбивные…
– Совершенно верно. Бенни специально заказывал для него. Его гость предпочитал именно это.
На следующее утро, когда они ехали дальше на север, Джо был полон оптимизма. Они успели всесторонне обсудить последние слова обитателей Аданбрай-Кип, но Джо все никак не мог оставить эту тему. Такую удачу можно сравнивать только с выигрышем, шансы на который были
ничтожны.
– Копченая семга и бараньи отбивные два дня кряду.
Бенни знает, чему Лукан отдает предпочтение. Какой же он идиот, что позволяет поймать себя на этом! По меньшей мере у него странный вкус – копченая семга и бараньи отбивные изо дня в день, из года в год. Это, конечно,
был Лукан.
– Или кто-то похожий на него, человек, изучивший все привычки Лаки по газетным статьям, – возразила умница Лейси. – А Бенни Ролфа было легко провести: он ведь ожидал, что после пластической операции у Лукана
изменятся черты лица.
Пейзаж вокруг был суровым и однообразным, голубовато-серое небо уходило за горизонт, и казалось, что они вот-вот в него въедут. Недавно основанный монастырь Святого Колумбы находился в некотором отдалении от безмолвной, почти покинутой маленькой типично шотландской деревушки.
Молодой послушник в очках попросил их минутку подождать. Джо заранее позвонил в монастырь. И конечно, тут же, словно по волшебству, появился отец Эмброс в своем черном одеянии, словно плывущем вокруг него. Какой он – толстый, тонкий ли, – определить было невозможно. Вся его фигура производила впечатление пирамиды, вершину которой венчала маленькая седая голова, словно какой-то неизвестный враг водрузил ее туда как военный трофей. Из-под монашеского одеяния виднелись мыски огромных, предназначенных для спортивного бега голубых кроссовок. Пробегая по направлению к ним вдоль холодной открытой галереи, он, по всей вероятности, читал положенную в этот день молитву. Его губы шевелились. Он явно не верил в напрасную трату времени и, безусловно, полагал, что мир должен об этом знать. Приблизившись к Лейси и Джо, отец Эмброс с шумом захлопнул молитвенник.
– Джо! – широко улыбнулся он.
– Эмброс, как поживаешь? Как дела в твоей новой обители? А это Лейси, дочь Марии Туикнем. Помнишь Марию?
– Ну как же, конечно, помню. Рад тебя видеть, Лейси! Как Мария?
Они последовали за ним в отмытую до блеска монастырскую приемную. В воздухе стоял навязчивый запах чистоты.
Все, что было известно об Эмбросе, свидетельствовало о нем как о человеке, очень уверенном в себе. Благодаря своему призванию – или же полному отсутствию такового – Эмброс устроил свою жизнь таким образом, что в ней не было места ни грядущим опасностям, ни страху перед какими-либо ловушками судьбы, кроме самых незначительных.