Единственное, что в ней реально, – это тело убитой девушки в почтовом мешке, раны на голове его жены, ее свидетельские показания о нападении мужа и обилие крови в подвале. Помимо этих конкретных фактов – а они по меньшей мере конкретны, не так ли? – исчезновение Лукана находится где-то на грани реализма и сюрреализма. Он хотел скрыться, чтобы избежать банкротства; в то же время у него были многочисленные друзья. Они, по-видимому, остались верны ему только из-за их общей социальной принадлежности. Я вижу совсем немного признаков того, что какие-то друзья, сообщники и подстрекатели Лукана хоть сколько-нибудь считались с Луканом как с человеком.
– Мама считала его довольно забавным, – сказала Лейси, – но, знаете, она мне сказала, теперь ей бы не понравилось, что отец укрывал Лукана. Между тогда и теперь что-то произошло с ее совестью. Не произошло ли то же самое и с другими людьми, которых в то время это как-то касалось?
– Вполне возможно. Мы все уже не те, какими были четверть века назад. У нас теперь о многом другие представления. С моей точки зрения, это связано с экономическим положением. Мы больше не можем позволить себе быть снобами. Со времен Лукана снобы в основном превратились в маргиналов, людей вне привычной среды и образа жизни. Но не все. Бенни Ролф, которого считают благодетелем Лукана, по-прежнему старомодный сноб. Сегодня немногие бы серьезно восприняли Лукана и его притязания. Смею сказать, что даже Бенни Ролф уже теряет интерес к Лукану, если тот еще жив.
ГЛАВА 9
По дороге в Кейтнесс Джо и Лейси, и он и она, не переставали удивляться: у них было такое ощущение, будто они знают друг друга всю жизнь.
– С вами я снова чувствую себя молодым, – признался Джо.
Ей понравилось, как прозвучали эти слова. Она вряд ли ожидала найти неуловимого, возможно, несуществующего графа, конечно, нет. Перспектива погони – вот что возбуждало Лейси, а начало было приятным и многообещающим. Теперь они находились на пути к дому, о котором лишь слышали, дому на северной оконечности Шотландии. Предполагалось, что Бенни Ролф, которому принадлежал этот дом, скорее всего будет в отъезде. Во всяком случае, он вряд ли там когда-либо жил. Тем удобнее будет порасспросить экономку и слугу, которые, по сведениям Джо, находились там постоянно. Если встретиться с Бенни приезжал кто-то похожий на Лукана, они об этом обязательно знают. Конечно, они прямо не скажут. Но есть разговор и разговор, и всегда что-то может проясниться.
– Нам, конечно, не следует задавать прямых вопросов, – сказал Джо.
– Да, это только все испортит, – согласилась Лейси. Дорога вилась меж прелестных поднимающихся ввысь
холмов. Здесь начиналось царство северной природы, другой, загадочный мир, – осторожный, чуждый, холодный и дерзкий. Небо затягивала чернота, перемежавшаяся полосами белого цвета. Они ехали все дальше и дальше на север.
Действительно, в башенке старинного дома горел свет. Звонок (старомодный бубенчик со шнурком) истерически разнесся по всему дому. Первые десять минут ожидания в темноте тянулись невыносимо долго.
Джо достал из машины фонарик и отправился осматривать дом снаружи, в то время как Лейси стояла, плотно запахнув пальто, и смотрела вверх на светящееся окно в готической башне. Вдруг она услышала шарканье, дверь мгновенно отворилась, открыв путь потоку света. Джо быстро вернулся к двери.
– Что вам угодно? – раздался мужской голос.
– Это резиденция мистера Бенни Ролфа, не так ли?
– Имение называется Аданбрай-Кип. Это вы звонили?
Перед ними стоял мужчина среднего роста, рыжий, с бородой, в фартуке, какой обычно надевают, занимаясь мелкими домашними делами.
– Я думал, вы засветло приедете, даже перестал вас ждать. Знаете, Бенни здесь нет. Заходите, пожалуйста. Заходите и присаживайтесь.