Традиция отдать захваченный город на разграбление, уходит своими корнями в античные времена. «Горе побеждённым» говорили древние римляне. Однако в 19 веке такого уже не было в армиях цивилизованных стран. Мародерство и грабеж были строжайше запрещены и в русской императорской армии и карались военно-полевым судом. Завоевание Хивы, Коканда показало, что вполне можно было обойтись и без резни и грабежа. Скобелев нарушил это правило, соединив европейскую военную науку и вооружение с азиатским способом ведения войны. Превосходство русских войск в военном отношении вполне позволяло обойтись меньшей кровью текинцев и, тем более, не устраивать грабежа. По меркам сегодняшнего дня приказ Скобелева ни в коем случае не может быть оправдан, и он мог быть судим международным трибуналом как военный преступник.
Вполне возможно, что это страшное деяние, эти «мальчики кровавые в глазах» стали причиной депрессии приведшей к самоубийству. По свидетельству начальника штаба 4-го корпуса Михаила Духонина, после битвы при Геок-Тепе Скобелев стал часто впадать в мрачное настроение, думать о смерти и упоминать о лежавших на его совести многочисленных «осмысленных» жертвах.
Вот, что об этом пишет Вас. Ив. Немирович-Данченко: «В бессонные ночи, в минуты одиночества полководец отходил назад и выступал на первый план человек с массой нерешенных вопросов, с раскаянием, с мучительным сознанием того, какую дорогую страшную цену требует неумолимый заимодавец судьба за каждый успех, в кредит отпущенный ею. Тысячи призраков сходились отовсюду с немым укором на бескровных устах и недавний победитель мучился и казнился как преступник от всей этой массы им самим пролитой крови».
Возможно, к трагическому концу могли привести и какие-то события, связанные с личной жизнью Михаила Дмитриевича, в частности его отношения с женщинами. Стоит рассмотреть и этот вариант.
Из того, что мы сегодня знаем, Скобелев вряд ли был счастлив в личной жизни. Он не был приспособлен для создания семейного очага семьёй для него была армия.
Без сомнения, женщин он любил, но полагал, что настоящий военный не должен чрезмерно привязываться к ним и связывать себя брачными узами. Михаил Дмитриевич считал, что: «Нужно бежать от порядочных женщин! Именно от порядочных. Военному непременно, иначе привяжешься, двум богам нет места в сердце. Война и семья понятия не совместимые».
Своему другу, писателю Немировичу-Данченко, Скобелев, как-то сказал:
Игнатий Лойола (основатель ордена иезуитов, В. Ф.) только потому и был велик, что не знал женщин и семьи Кто хочет сделать что-нибудь крупное оставайся одинок
Однажды в Бухаресте «Белый генерал» добился свидания с понравившейся ему француженкой. Вдруг прямо посредине любовной беседы он вдруг задумался, пошел к столу, вынул какую-то книгу и погрузился в чтение, по временам что-то отмечая на карте. Дама, посидев некоторое время в недоумении, просто ушла. Характерный эпизод, не правда ли?
Тем не менее, в январе 1875 года Скобелев, всё же женился. Женился по воле своих родителей, которые считали, что брак поможет ввести необузданный, порывистый характер сына в спокойное русло семейной жизни. Его женой стала фрейлина императрицы, княжна Мария Николаевна Гагарина, кроткая нравом, миловидная девушка. Однако, интересы мужа мало её волновали. Балы, наряды из Парижа да убранство семейного очага в Петербурге, вот круг интересов супруги Михаила. «Радуюсь твоему настоящему степенству, пишет Дмитрий Иванович Скобелев сыну, радовался радостью твоей жены, она накупила удачно тебе в кабинет ковров».
Но никакие ковры не могли заменить молодому офицеру жизни военной деятельной, боевой, где гремят пушки, где под крики «ура» идут в штыковую атаку и пороховой запах пьянит крепче, чем любимый им «шато дикем». Вот что писал по этому поводу друг Михаила Дмитриевича, художник В. В. Верещагин: «Горячий, простой и искренний, он не мог ужиться с пустой, надменной, холодной красавицей женой, и между ними на первых же порах раскрылась целая пропасть».
Тем не менее в начале отношения между супругами были достаточно теплыми, у них даже родился сын, которого, как и отца, назвали Михаилом.
Весной 1875 года, через несколько месяцев после свадьбы, Скобелев вновь, в третий раз отправляется в Туркестан. На этот раз уже в чине полковника и флигель-адъютанта Его Императорского Величества. Жену он берёт с собой. Но походная жизнь генеральшу Скобелеву не привлекает. Достигнув Нижнего Новгорода, она отказывается продолжать путь сославшись на слабое здоровье. «Хотя бы несколько дней отдыха». попросила она мужа. Но Скобелев торопится в Ташкент, где его дожидался Кауфман с ответственным поручением отправится с дипломатической миссией в Кашгар, и оставив супругу в гостинице он уезжает.