«Может, ничего не произошло?» Исполненный панической надежды хриплый шёпот Лёньки полностью совпал с его собственной мыслью: ничего не произошло.
Тсссс
Ему вдруг показалось, что опасность грозит из переулка. Из какого?.. Набережная. Ледяная гладь чёрной Невы. Туман клубится вокруг влажных чугунных фонарей. Лепные фасады особняков.
Вот оно! Узкая расщелина между домами не переулок даже, так, недоразумение. Оттуда слышался какой-то звук, хуже того Сенька почувствовал оттуда взгляд. Там что-то было.
Он решил, что лучше пойти навстречу угрозе, чем ждать. «Завязнуть в страхе» да, так это называли сталкеры, опасность для тех, кто долго стоит на одном месте.
Туман в переулке казался синим. Шорк шорк. Мусорные баки и сваленные возле них в кучу набитые чёрные мешки. И что-то шоркает там, у стены.
Собака, понял он по запредельно злобному ворчанию раньше, чем увидел её и всё равно пёс выскочил неожиданно, и почти одновременно с его адским прыжком Сенька развернулся и понёсся что было сил, но переулок всё не кончался, Сенька летел, натыкаясь на водостоки, ящики, углы, а остервенелый горький лай летел за ним, и метался с ним между надвинутых стен, многократно умноженный в гулких каменных колодцах, упиравшихся над головой прямо в чёрное небо.
Внезапно Сенька вырвался на простор, и ему даже показалось, что бежать стало легче, он летел по набережной, а вдогонку неслись мысли: это мираж! собаки на самом деле нет! но на ходу Сенька глянул через плечо, и собака была, в один миг он увидел её чрезвычайно отчётливо, грязная, поджарая, клочкастая дворняга, самое отвратительное существо из всех, что можно вообразить, с шерстью, похожей на пыльную свалявшуюся вату, которая не первый год играет роль снега на пластиковых иголках искусственной новогодней ёлки, ухо порвано, с жёлтых клыков капает жёлтая слюна, а в бездонных глазах гуляет самое настоящее бешенство.
Этот образ словно бы отпечатался на внутренней стороне его зрачков, и Сеньке показалось, что придётся убегать от него вечно. Перебор когтистых лап настигал, Сенька уговаривал себя не верить, но ни в какую не мог остановиться, ноги летели сами, и тут он вспомнил ещё одну инструкцию: сосредоточьтесь на чём-нибудь другом. На скороговорке, на песне ничего не шло в голову если вы верующий, то на молитве тут в голову скакнула бабушка, но её испуганная набожность никогда не внушала Сеньке доверия, и сейчас он не мог вспомнить ни одной, даже самой коротенькой молитвы и вдруг заорал, наверное, на весь город: Господи, боже мой! Помоги мне, пожалуйста! ровно тем же голосом, каким, бывало, на хоккее кричал: Обходи!.. и в тот же момент пришло осознание, он не остановился, а круто развернулся и с диким воплем кинулся на пса. Он был абсолютно уверен, что готов грызться, прямо зубами вцепиться в жилистую глотку и рвать, рвать, выплёвывая клочья грязно-серой шерсти.
Он упал на пустую дорогу, как будто с большой высоты, и какое-то время лежал, оглушённый пустотой и тишиной. Потом осторожно поднялся. По набережной, насколько хватало глаз ровный слой раннего, прозрачного снега, и ни одного следа, только прямо под ним отпечатки его ладоней.
Я потерял брата, вдруг мелькнула мысль. Где потерял? Когда потерял?
Так значит, собаки не было?
Сенька отряхнулся, ещё раз огляделся и заметил наконец силуэт: брат уже уходил куда-то вдоль реки.
Лёнь! закричал Сенька. Я вернулся! У меня получилось!..
Он сорвался с места и побежал за братом, но тот, помедлив мгновение, вдруг прибавил шагу. Сенька в недоумении остановился.
Лёнь! закричал он. Ты куда?! и снова побежал, но силуэт каким-то необъяснимым образом отдалялся, а Сенька уже выбился из сил. Лёнь! отчаянно заорал он.
Брат обернулся и строго сказал:
Я видел змею. Не ходи за мной, и эти слова пригвоздили Сеньку к месту.
Я видел змею, бессмысленно крутилось в голове, я видел змею и никак не удавалось сложить все три слова вместе, хотя он чувствовал, что когда сложит, то поймёт.
***
Издалека, из темноты, куда ушёл Лёнька, начали проступать звуки сирены сначала далёкие, нереальные, потом всё ближе и ближе. Сенька сделал шаг вперёд и споткнулся. Поперёк дороги лежало тело. Он даже не сразу узнал брата. Просто не готов был увидеть его таким неподвижным, таким чужим. Потом узнал куртку. Затряс её, схватив за воротник. Ничего. Без единой мысли в голове он тормошил тело, с усилием перевернул его на спину. Невидящие глаза смотрели вверх. Выражение лица у брата было такое, словно он тоже кричал, звал, догонял кого-то. Сенька честно пытался нащупать пульс, удары сердца может, его не совсем убили?.. Но неподвижные глаза смотрели в небо, а на шее явственно виднелся укус змеи.