Куклак Петра Великого
Борис Евсеев
Редактор Феодора Евсеева
Корректор Ксения Белокроликова
Дизайнер обложки Мария Бангерт
© Борис Евсеев, 2021
© Мария Бангерт, дизайн обложки, 2021
Сказки возникают по-разному.
Давно хотелось написать об одной тени, мелькнувшей перед сном. Тень горбатая сдёрнула с головы парик, взмахнула им и пропала. А вслед за тенью отразилась в зеркальном шкафу кукла, одетая офицером-преображенцем. Лицом кукла была точь-в-точь схожа с юным царём Петром! В руках огромная треуголка. Кукла что-то пыталась сказать, но не смогла произнести ни слова. Эта неумелость вдруг сделала офицера-подростка забавным, даже трогательным.
Сразу захотелось преображенца вставить в историю, или лучше в сказку. Вот только сказку никак не удавалось начать!
Прошёл год, за ним другой, наступил третий.
Тут неожиданность. Надоело сказке ждать, пока её напишут! И начала она сама себя сочинять. Замелькали в зеркальном шкафу новые отражения. В руках у отражавшихся фигур появились любопытные вещицы. Особенно запомнились роскошные лосиные перчатки, в старые времена полагавшиеся по уставу к преображенскому мундиру. А ещё офицерский пернач с узорчатой рукоятью и шестью острыми стальными перьями, грозно торчавшими из набалдашника
И побежала сказка, поехала! При этом вела она себя своенравно. Взашей был выгнан ярмарочный Петрушка с малиновым носом, затеявший было кривляться в зеркальном шкафу. Вместо этого недотёпы опять появился в сказке подросток-преображенец. Теперь он сумел заговорить и сразу же представился: «Петруша Михайлов».
Ну а на следующий день прибыла из Санкт-Петербурга посылка. В ней старинная географическая карта и форменные офицерские башмаки. Кто прислал посылку до сих пор неясно.
Дальше сказка полетела быстрее звука! Даже приходилось на поворотах её осаживать: чтобы в канаву не свалилась или не разодралась в клочки.
А начиналась сказка так
Царь Пётр, Комар и Комарик
5 января 1718 года государь Пётр Алексеевич в Москве, в Ново-Преображенском дворце письмо написал. Да не кому-нибудь, а Якову Брюсу, за которым издавна слава волшебника тянулась. Чтобы мысли свои проверить, стал государь читать письмо вслух:
«Если Вы из Петербурга ещё не выехали, то надобно Вам, Яков Виллимович, перед отъездом объявить министрам союзников наших: прусскому, польскому и датскому»
Вдруг государю показалось: между строк, в листе Брюс-волшебник шевельнулся! Щёки у Якова Виллимовича раздавленной клюквой измазаны. В левой руке зрительная труба. В правой толстенная книга. Причём вспыхивает эта книга время от времени сизым пламенем! И вдобавок ко всему Брюс-волшебник, кривляясь, царю подмигивает.
«А ведь в жизни, подлец, подмигивать ни за что не посмел бы» подумал Пётр Алексеевич.
Тут внезапно сонная одурь охватила государя. Прилёг он в спаленке своей на постель, подтянул ноги к животу. И прихлынуло к нему виде́ние небывалое!
Привиделось: стоит он у невысокого окошка. И опять-таки в собственной спальне. Рядом кровать дубовая столярная. Над ней занавесочка, зелёным виноградьем вышитая. Одеяло на лисьем меху выставилось краем. И что странно: всякие разные предметы из казённой палаты в спальню царскую переместились и повисли в воздухе!
Тут тебе и доска аспидная рисовальная. И корабль вощаной с парусами раздутыми. Рядом с кораблём кубок с крышкой из горного хрусталя. А на крышке железная артиллерия жерлами вверх торчит. Недалече от кубка два лесных рога из богемского стекла призывно покачиваются. Даже захотелось дунуть в них по очереди!
Но вещицы Бог с ними. Потешили царскую душу, и заволокло их дымкой. Главным другое оказалось!
Привиделось государю разговаривает он в спальне с куклой. И кукла эта точь-в-точь на него самого похожа. Только не на теперешнего, а когда десять лет ему было. И росту кукла хорошего, и кафтан на ней офицерский, превосходный, из тёмно-зелёного сукна. Рукава, как и положено, до кистей рук слегка не доходят. Обшлага разрезные, из красного сукна.