Расскажи мне, сказала она тихо, не поворачивая взгляд. Я знаю, ты не любишь говорить об этом, отмалчиваешься всегда. Но мне ты можешь верить, я пойму всё, что ты скажешь. И приму это.
Кир разлил вино по бокалам, протянул Светлане.
Давай, произнёс он тихо. Девушка отпила глоток и поставила на подоконник, Кир медленно выпил до дна. Это сложные вещи для наших, начал он. Все знают, что есть такой человек, который не может уехать. Невыездной. Живёт на ограниченном пространстве практически всю свою жизнь. Все журналисты и городские, и столичные ездили ко мне сюда, ходили со мной по набережной, ахали, охали: как же так? Помню один заголовок: «Гений места». Какой я гений? Разве я сам заключил себя на крохотной части планеты? Никто из них не хотел вникнуть. Или это была отсылка к чему-то, сейчас же для тех, кто пишет самое главное ссылки, отсылки. А сколько было статей под заголовками в духе «Летучий голландец»? На всю жизнь туалетной бумаги хватило бы. Я вначале охотно рассказывал, но потом, знаешь, надоело. Да и с их стороны интерес потух. Сегодня я часть ландшафта, простой человек с непростой особенностью, но как о сенсации обо мне не скажешь. Всё это утихло и слава богу. Я рад, что могу жить обычной жизнью.
А ты помнишь что-то другое?
Я помню себя с десяти лет. Не точно, не с даты рождения, а примерно. И у меня в паспорте написано, что я родился в Петербурге. Я никогда там не был и только помню пятый класс школы, а что было раньше. Белое пятно.
А родители?
У нас были сложные отношения. Когда они узнали о моей особенности, они, как бы это сказать.
Охренели, весело предположила Светлана.
Это тоже, конечно. Но они отстранились. Я никогда их не осуждал: неизвестное, необъяснимое не всегда влечёт человека, иногда оно пугает, особенно если происходит рядом с тобой. Если с этим неизвестным ты вынужден бок о бок жить. А где одно там и другое: чего, мол, ещё ждать от этого странного мальчика? Ты ведь тоже не верила, а потом испугалась. Так было со всеми, всегда.
А с ними? Как было с ними?
С тех самых лет, что помню себя, когда я пытался покинуть пределы Голландии неважно, каким способом, я постоянно засыпал. Это ощущение с тех пор не изменилось. Если я ехал в автобусе или машине, то мог добраться только до поворота из Голландии мне ни разу не удалось его преодолеть. Проснувшись, я видел, что еду в обратном направлении, а водитель будил меня на кольце. Я допытывал их: что случилось? Почему они меня не разбудили, прежде чем ехать обратно? Все без исключения всегда отвечали: ты ведь сам сел, в дороге уснул, ну бывает. Я говорил, что этого не может быть, но мне, естественно, никто не верил.
Я кажется, догадываюсь, сказала Светлана. Когда родители поехали с тобой.
Всё то же самое, кивнул Кир. Так было всю жизнь. Мне казалось, что логичнее, если те, кто поедут со мной, тоже заснут на повороте. Но всё оказалось сложнее. Когда кто-то ехал со мной, чтобы не уснуть и посмотреть, что случится, а может, и разбудить, я отрубался, а попутчики ехали дальше. Самое странное, они всегда забывали, что ехали вместе со мной, и когда я напоминал им об этом, неподдельно удивлялись: что ты говоришь такое, мы просто собирались в город по делам.
Но маму с папой ты убедил?
Я писал им записки или заставлял самих писать. Они ничего не помнили, но потом, из этих записок, узнавали предысторию, что такого-то числа в такое-то время мы ставим эксперимент. Впоследствии я проделал подобное со многими. Потом стало можно записывать видео, и оно оказывалось единственным доказательством. Я не советовал журналистам проделывать путь вместе со мной или пытаться сделать репортаж. После того, как я засыпал, реальность словно менялась. Они не помнили ни обо мне, ни о том, что мы решили прокатиться вместе, и только потом с удивлением смотрели материал, который отсняли здесь.
Слушай, оживилась девушка. А кто-нибудь хотел с тобой проплыть?
Родители точно нет. Всё-таки вплавь до города неблизко неподготовленный человек вряд ли справится, да и судоходство. Им было достаточно транспорта. Я сам нечасто проверяю море. Надежды на то, что особенность вдруг исчезнет, мало. Но когда ты в воде и тебя резко клонит в сон ощущение не из приятных. Я никогда не засыпал просто резко разворачивался. Грёб обратно, сколько было сил, только бы не уснуть в море.
А как же катера?
С катерами вообще смешно! Я ведь не говорил тебе. Я не могу попасть на катер. Вообще.