Нормально рука. Я уже гипс снял самостоятельно, разрабатываю потихоньку. Жрать вот нечего одна гречка. За кусок копчёной колбасы я уже удавить кого-нибудь готов.
Деревянкин засмеялся.
В деревню надо ехать. Там народ, наверное, и не заметил прибытия братьев по разуму.
Да уж. Думаю в Сомали, Судане и прочих этаких странах, ребята тоже из-за таких мелочей не заморачиваются. Как стреляли друг в друга, так и продолжают. Слушай, Жень, пока Интернет ещё работал, я немного почитал про этот корабль вырисовываются интересные параллели. Ты же в курсе, что у него экран уже со сторонами больше пятидесяти тысяч километров?
Ну да. И никто не может объяснить, каким образом можно создать такую огромную хреновину. Корабль с лёгкой руки какого-то репортера теперь «Внеземным парусником» окрестили. Глупость, конечно же, очевидная, при такой площади их бы солнечным ветром с орбиты вышвырнуло. Один дурак ляпнул и все подхватили.
Да дело не в названии! Помнишь тот пещерный петроглиф, из-за которого я в гипсе оказался?
Ты мне его, кстати, так и не показал.
Так вот на этом петроглифе
В трубке вдруг раздался шум, вой, странный скрип и наступила мёртвая тишина связь оборвалась. Ветров застыл с трубкой возле уха, погруженный в свои мысли и тут раздался громкий стук в дверь. Борис вздрогнул, повесил трубку на рычаг, подошёл к двери и посмотрел в глазок. За дверью был человек в телогрейке, ярко-жёлтые лямки огромного туристического рюкзака смотрелись на грязной ткани чужеродными полосами.
Что вам угодно? Спросил через дверь Ветров.
Мука, макароны, сахар, соль, тушёнка. Продекламировал «коробейник».
Почём?
Мука сто пятьдесят рублей килограмм, сахар триста, соль так и быть за пятьдесят отдам.
Тушёнка сколько?
Пятьсот рублей банка.
«Совсем охренели» прошептал Борис, накинул на дверь цепочку и приоткрыл створку.
Хорошая?
У меня всё качественное, сделано по ГОСТУ, сударь.
ГОСТ уже лет двадцать пять, как отменили. Дайте посмотреть.
«Коробейник» достал из кармана банку и повернул её донышком к Ветрову. Тот прищурился, пытаясь разглядеть выбитый на жести код, но в полутьме парадного рассмотреть его невозможно. А, ладно! махнул рукой Борис и полез в карман куртки, висящей рядом. Он отыскал пятисотку и прямо через проём приоткрытой двери они совершили обмен.
Благодарю. Торговец галантно поклонился и направился к следующей двери.
Борис снова на кухне, но уже с вожделенной банкой тушёнки в руке. Он тщательно отмерил гречку, засыпал её в кипящую воду, и тут под окнами раздались крики грабили торговца. Двое смуглых черноволосых ребят методично дубасили его бейсбольными битами, третий тянул на себя рюкзак. Мелькнуло лезвие ножа, и Ветров сжал кулаки. Убивать из-за десятка килограмм муки и сахару? Это уже слишком. Он взвесил свои шансы из оружия дома только туристический топорик, к тому же действует только правая рука. В этот момент грабители всё же сорвали рюкзак и бросились в подворотню, взревел мотор, и тонированная девятка умчалась прочь. Ветров тяжело вздохнул и окинул родной город долгим взглядом десяток дымов поднимались к серому небу, где-то выла сирена.
Тушёнка, конечно же, оказалась отвратительной. Сплошной жир, желе и невнятная пережёванная кашица. Но Ветров рад и этому, он добавил в гречку две столовые ложки этого эрзаца и с наслаждением пообедал. Четвёртая таблетка почти догорела, и вода в «чайной» алюминиевой кружке начала закипать. В этот момент дали электричество и Борис, позабыв про чай, бросился к компьютеру. «Ещё бы Интернет, и я был бы совершенно счастлив». Он закутался в шерстяное одеяло и открыл заготовленный текст письма доктору Келлеру. Минут через десять коннект с провайдером «поднялся» и Ветров быстро набрал адрес своего почтового сервера. Адрес, тема, текст и упакованная цифровая фотография были подготовлены заранее, оставалось воспользоваться методом «копи/паст» и письмо ушло на сервер Солнечной обсерватории в Калифорнии. Затем он зашёл на один из любимых новостных сайтов и сразу наткнулся на заметку о суде Линча в Австралии. Из текста следовало, что один из радиолюбителей в предместьях города Дарвин решил отправить собственное послание инопланетянам. О своем плане контакта он проговорился соседу, и уже через пару часов возле дома радиолюбителя собралась толпа. Его повесили на дереве, дом с радиостанцией на чердаке сожгли.