Спасибо дед. Я обнял его высохшее, жилистое тело.
Ще скажу, есть у нашего народа один обычай. Називається «Клятва землею». Воин опускався на колени и набирав в рот землі. Чудодейственная сила земли исцеляет от ран і ожогов. «Рідна земля» без всяких амулетів способна защитить солдата от пули ворога. Не забувай мое напутствие. Ты все же на четверть гуцул. Береги себе.
Спасибо! я с благодарностью и болью смотрел в его выцветшие от времени глаза.
Отходняк получился не очень веселый, несмотря на то что горилки, не жалели, а брат отца Федор залихвасто играл на баяне:
«Чубчик, чубчик, чубчик кучерявый, А ты не вейся на ветру».
В средине вечера случился странный инцидент. Когда наливали «Немиров» у отца в руках лопнул бокал, и содержимое вытекло на скатерть. Это было так неожиданно. Огромное мутно-желтое пятно залило треть стола. Отец растерялся и держал какое-то время остаток бокала, не понимая, как такое могло случиться. Бокал был тонкостенный, но раздавить его было невозможно, как ни старайся. Это понимали все. Да и не давил он его. Мать стала белее льняного полотна, на которое все вылилось. Скатерть с бокалом тут же безжалостно выкинули, заменили, но это испортило остаток вечера. Все сделали вид, что ничего особенного не произошло, и будто даже забыли об инциденте, но на самом деле было не так. Я видел это по лицам. Легкий хмель испарился. Настроение и теплота вечера ушли. Все смотрели на меня по-новому, и это было неприятно. "Что за дела?! Я еще живой! хотелось бросить в лица им. Не надо этих постных выражений!». Гости говорили непривычно мало и посматривали на наши застекленные ходики на стене.
Дядя Федор! Что-нибудь веселое, умолял я. Но дядя Федор уже сорвал голос, извинялся. Тут уже было ничего не исправить. Только пальцы его послушно перебирали лады, и руки привычно рвали меха.
«Я не суеверный. Это конечно чепуха, сосало под ложечкой, но с другой стороны Ведь раньше такого не было. Неужели это что-то значит?!» Я гнал тяжелые раздумья от себя. С расставанием у меня не заладилось. Людям свойственно искать приметы, когда жизнь ставит их перед ответственным выбором.
Последний вечер с Ленкой. Скучный, бесцветный. Вроде и расстаемся, а сказать нечего. Слова корявые, как палки в колесе. Вымученные, тормозные.
Ленк! Война, так война надо идти! Ты расстраиваешься?
Не верится.
Это хорошо.
А что хорошего? Не понятно. Ляпнул с дуру что попало. Убьют, я просто эпизод в прошлом! А может, найдет кого, пока я буду «сепарам» вдалбливать уроки светлого европейского будущего. Жирных котов полно. Ленка Ленка! Главное не клясться в любви. Хотя, что это такое? И не давать обещаний. Не давать и все. Жуткий вечер должен был кончиться, и это произошло. Все когда-то кончается.
Я лег спать и долго не мог уснуть. Комната вдруг стала чужой, а родительский дом особенным. Какие-то шорохи, шуршание, подвывание ветра, легкий скрип ставен о крючки. Когда родился и живешь всю жизнь в одном месте, дом одно целое с тобой, а пришла пора расставаться понимаешь это не так. Все родное и близкое в прошлом, оно есть, и его уже нет. Завтра другая жизнь.
Я заснул и проснулся под утро от страха. Еще не светало. Липкий холодный пот покрывал тело. Мне не хотелось возвращаться в дурацкий сон. Я закрыл глаза, но он не отпускал. Опять огромная катушка, величиной с дом, накатывалась на меня, а я старался увернуться. С трудом удавалось избегать участи не попасть под ее ребра, но она снова и снова настигала меня.
Ад! Адище!!!
Я хочу убежать, проснуться но не тут то было.
По-настоящему я забылся, когда робкие лучи солнца осветили соседнюю крышу и когда мать начала греметь посудой на кухне.
Ласточки армейской жизни
Отправляли нас в начале июня. Провожающих собралось много, но плач, был умеренный. Слезы размазывали, но никто не рыдал. Война-то была не настоящая. А может и не война, а так, приедем, поедим солдатской каши и назад. Так хотелось. Вновь избранный президент клялся, что войну кончит на раз. И мы его избрали.
Солидная колонна грузовиков выстроилась в четкий порядок. Мы одни можем восстановить конституционный порядок. Силища! Мощь! От одного вида могут спасовать, те, кто не захотел подчиниться, пошли против нового курса страны.
Прощай Харьков! Прощай!
Это кто-то сказал? Нет! Это было у нас в душе. Я среди заводчан. Лица у всех грустные, потерянные. Уже простились. Скорее, нечего тянуть.