Никак нет, господин следователь. Солдаты не перепились. Так точно, виноват, господин следователь. Пьяные присутствовали, но, смею доложить, делириум возникает исключительно у лиц, чья психика ослаблена регулярным и многомесячным, как правило, употреблением спиртного. Причём только у трезвых, и не ранее, чем на третьи сутки после прекращения принятия ими алкоголя.
Так точно! Я продолжаю, господин следователь. На момент начала инцидента я исполнял обязанности начальника караула. В три часа пятнадцать минут после полуночи всё и началось. Вначале я и мои караульные ощутили гул в ушах, а затем вибрацию почвы под ногами. Мне было изначально известно, что наше подразделение находится в сейсмоопасной зоне, а потому я расценил происходящее как начало землетрясения. Я приказал немедленно объявить тревогу, чтобы вывести людей из здания. Большая часть личного состава уже строилась на плацу у главного входа. До начала рассвета оставалось примерно полчаса, было совершенно темно. Электричества не было. Лишь луна вышла из-за облаков, вот и всё освещение. Подземная вибрация практически прекратилась.
Но в этот же момент из-за главного корпуса клиники показалось зарево пожара. Создавалось полное впечатление, что внезапно вспыхнула дубовая роща в низкой лощине за клиникой. Однако запаха гари совершенно не чувствовалось. Я с группой солдат бросился через арку на другую сторону корпуса проверить, что же происходит. А там! Видимо, в этот момент предположительное облако ядовитого газа как раз достигло нашего расположения. Это газовое облако, я полагаю, и вызвало массовые галлюцинации среди солдат.
Да, господин следователь, я не был исключением. Открывшиеся видения были ужасающими. В синем свете луны к нам медленно приближалась толпа истерзанных пулями покойников. Мы все понимали: эти люди стали мертвы более четырёх часов назад, окончательно и бесповоротно. Возглавлял этот грязно-кровавый парад бывший директор клиники, кажется, Сташевич. Наши солдаты не паникёры, но при этих обстоятельствах никто бы не выдержал, поверьте, господин следователь. Началась паника, беспорядочная стрельба Пули не причиняли мертвецам вреда, но это как раз понятно, галлюцинацию убить нельзя Правда, это я сейчас такой умный. А в тот момент ни у меня, ни у кого из наших мозг как следует не функционировал. Были одни голые эмоции, первая из которых ужас
Как я узнал позднее, кроме зрительных у многих солдат наблюдались еще и слуховые галлюцинации. В частности, они слышали голоса своих умерших родственников. Голоса исходили от восставших покойников. Но что характерно, мертвецы при этом ртов не открывали. Агрессии «ожившие кадавры» тоже не проявляли. Более того, выказывали чрезмерное дружелюбие. Представьте, господин следователь, окровавленный, изрешечённый пулями мертвец стремится заключить вас в объятия. Согласитесь, в этом мало приятного
Солдаты пытались отбиваться, но покойники упорно продолжали их преследовать. Разумеется, такие моменты только усиливали панику среди личного состава. Всё прекратилось с первыми лучами рассвета, словно в страшной сказке из книжки братьев Гримм. Таким, наверное, было специфическое воздействие этого неведомого газа. Наши здоровенные парни упали на землю без чувств. Все разом, словно какие-нибудь гимназистки от солнечного удара на летней экскурсии.
Мы находились без сознания не менее четверти часа. Когда же пришли в себя, то обнаружили своих стонущих раненых и ещё, к несчастью, нескольких убитых. Все жертвы паники и галлюцинаторного безумия. К особому несчастью, погибли все офицеры подразделения. Трое застрелились, а ещё двое выбросились с высоты четвёртого этажа, из окна башни, которая располагается прямо над центральным входом в клинику. Все господа офицеры, как ни странно, были без одежды. В смысле, совершенно нагими, господин следователь.
Да-да, вы правы! Гауптштурмфюрер Миних действительно выжил, но смею заметить, лучше бы он тоже погиб! Мы нашли его совершенно невменяемым. Во флигеле той самой башенки. Там, где хранились старые матрасы. Миних лежал совершенно голый в углу, перепачканный собственными испражнениями. Несчастный плакал, пускал пузыри и звал мамуЧто же касается штурмбаннфюрера фон Бравена, то он попросту исчез. Куда подевался наш командир? Сплошные загадки! Да, ещё одно! Паркетный пол в его комнате был весь испещрён засохшими кровавыми следами то ли женщины, то ли ребёнка.