Женская рука, если прилагалась когда-то к этому дому, то это время было уже не вспомнить. Все вещи не то, чтобы были покрыты пылью, казалось, что пыль это специальная патина, дополняющая особый стиль интерьера.
Валера вернулся с чашкой горячего напитка. Ростислав посмотрел на чашку, она не была похожа на предметы из коллекции шкафа. Старенькая, хорошо потертая, но чистая. Выпив отвар, который больше походил на смесь меда и хлопьев, похожих на овсянку, но от души заправленную душистыми травами, Ростислав, наконец, начал ощущать возвращение сил.
Валера присел на кресло рядом и довольно рассматривал Ростислава. Потом, почувствовав, что гость готов пообщаться начал:
Ну, полегчало? Рассказывай, как так случилось, что ты на нашу Лягушку спать пошел?
Я, знаете, прилетел на Сахалин только утром, цель у меня была найти одного важного человека. А Лягушка, она как будто притянула, что ли. Даже не понимаю, почему пошел и почему уснул
А что за человека ищешь?
Да в общем, даже не знаю, как все рассказать. Ищу Монаха. Мой друг его однажды встретил, рассказал мне всякого. Я тоже решил найти этого человека.
Валерий очень хитро прищурился:
Так, а что? Адрес-то у Монаха какой? Али друг не сказал?
Друг сказал очень непонятно, мол, Монах до конца лета поехал в Южный город за весточкой. Вот я долго эту загадку гадал, но позавчера нашел и Южный и Весточку. Теперь только Монаха мне осталось как-то найти. А вы в Весточке давно живете? Может знаете кого-то с таким именем или прозвищем?
Валера ударил рукой себя по колену и засмеялся, как-то глухо и хрипло, но при этом задорно:
Так не имя это, конечно! Сейчас, погоди.
Валера быстро выскочил из дома и за дверью послышалась какая-то активная возня. Потом дверь резко распахнулась, и на пороге стоял обаятельно беззубо улыбающийся Валера, держащий за грубый ошейник огромного черного лохматого пса.
Эта дружная пара шумно дотащилась до Ростислава:
Вот Монах! Его искал? Валера не унимался в веселье Другого Монаха в Весточке нет.
Ростислав смутился выходке своего спасителя. Просто молча сидел и смотрел на псину. Собака была огромной, шерсть у нее была гладкой и шелковистой. По глазам пса было видно, что натура у него скорее добрая, и выходка его хозяина хоть и не пришлась ему по душе, но терпение для него в таком случае привычное поведение. Ростислав даже подумал, что может быть и впрямь перед ним пес-оборотень-человек. Как кувырнется в воздухе, и на тебе тот самый всемогущий Монах появится.
Однако, Валера, насладившись устроенным представлением, отпустил ошейник, после чего пес быстро и точно рванул к двери, а дальше на улицу.
Валера снова сел в кресло:
Вот такой он Монах. А я Валерий Монахов, будем знакомы! Валера протянул руку.
Ростислав заулыбался, странная шутка уже не смущала его. Нашел, таки нашел!
Ну что молчишь-то, парень. Как там тебя зовут? Зачем искал-то меня?
Новая и старая реальность
Объявили посадку. Ростислав привычно направился к стойке аэропорта, пропускающей в самолет. Голова звенела от полученной информации, и предстоящий длинный путь по воздуху сильно напрягал. Хотелось уже скорее начать что-то делать. Монах этот, а точнее Валерий Монахов, выдал задачку. Посложнее квеста Ростислав и представить не мог. Но так ведь как интересно должно быть все это проделать! Почему же Егор не поделился до конца, как он все эти действия смог организовать? Или у него было другое задание?
Сев в кресло самолета и пристегнувшись, Ростислав достал блокнот и ручку. В полете время лучше всего потратить на подготовку плана действий. Как говорят, хорошо продуманный план это наполовину выполненное дело.
Валерий Монахов в ночной беседе в Весточке рассказал Ростиславу свою историю о том, как устроен мир. Все это требовало немедленной проверки, и вот за этой проверкой Монах отправил Ростислава в обратное путешествие. «Только тогда, когда ты лично убедишься в том, что я тебе рассказал, только тогда ты выполнишь свой переход к себе самому, только тогда ты станешь одним из нас, только тогда получишь свою раритетную вещицу и свою индивидуальную жизнь!» Пока же, как Монах и предупреждал, весь его рассказ больше походил на фантастическую сказку. Бредом это назвать было сложно, потому что картина мира Монаха была очень логично связана.