Император и дети
«Император, мы голодны!»
Эти слова подействовали на императора,
Как снотворное, он проспал ещё 100 лет.
«Император, пожалуйста, дай нам свою
корону на некоторое время;
Мы поиграем в игру «король-королева» и вернём её».
И тогда приказал Император:
«Гоните этих детей вон отсюда на все 4 стороны!
Они больны корью!».
Светлячок
Светлячок,
Возможно, пришло время
написать о нашем существовании.
Как бы ты ни старался
Светиться днём,
Чтобы тебя заметили
Нужно дождаться ночи.
Я и Будда
При рождении мы оба были схожи с землёй.
Но он всю жизнь разрушал стены вокруг себя
И стал Буддой;
А я всю жизнь пытался отгородиться от мира
И стал пылью.
Буря!
Грянь, буря!
Дуй изо всех сил!
Крыши зданий не рушатся
Лишь при отсутствии ветра!
Никто не смеет писать,
Что эпос на открытом воздухе
какая-то мелочь!
Небо
Весь дым поднимается с земли
И идет ввысь,
Но никто не называет небо страной дыма.
Его называют
Родиной звёзд и планет.
Пытка
Существует голод
И еда существует тоже.
Но если расстояние между ними
Велико, как между землей и небом,
То это самая невыносимая пытка!
Падение дождя
Позвольте мне упасть и течь
Пока я теплый.
Если я замерзну, то превращусь в град,
А это будет
Уже другая история
Перевод Эльдара Ахадова
Paolo Ruffilli, Italy
Родился в Риети, но родом из Форли, окончил Литературный университет Болоньи. Он опубликовал множество томов поэзии, и является редактором изданий «Моральных сказок» о Джакомо Леопарди, перевода Foscolo, антологии писателей партизан. Он переводил тексты Джебрана, Тагора, английских метафизиков, Мандельштама. Автор романов и рассказов, он всемирно известен своими сборниками стихов, переведенными на многие языки.
Он проработал двадцать лет в издательстве Garzanti, и является директором серии «Biblioteca dei Leoni». Живет в Тревизо с 1972 года. Был куратором онлайн-антологии «Современная итальянская поэзия с начала двадцатого века до наших дней» на веб-сайте www.italian-poetry.org вместе с Альберто Бевилаква, Лучано Эрба, Джулиано Граминья, Альфредо Джулиани, Марио Лузи, Элио Пальярани, Джованни Рабони, Эдоардо Сангинети.
Нигде
Сколько раз после споров и ссор,
расставаясь то днём, то ночью,
и мысленно возвращаясь,
пытаясь дополнить друг друга,
складывая свои дороги и достигнутые цели
лист за листом, карту за картой
В бесконечную цепь воспоминаний,
Пробуждающих былые раздоры
И напоминающих о том,
Как неустанно продвигаясь,
Никто не сдвинулся ни на пядь,
Что чем дальше уходишь, тем меньше встреч на пути
Вплоть до тех мест, где тебя уже нет нигде.
Желание
Я думаю о себе
лаская рукой
желающий орган
готовый к атаке
в любое время
меж тем спиной ощущая
биение твоего сердца
сжимающегося на слове
«любовь».
Я думаю о себе
подсчитывая в уме
все твои закоулки и бугорки
открытые и тайные места
на которые я делаю ставки
и устремляюсь к ним
исследуя серьёзность
причины твоего желания.
Судьба
Она в том отдалённом
дуновении
внутри сердца
в котором каждый признаёт свою судьбу.
Самый запретный сон:
идея бесконечности в
ежедневной случайности
завещанной телу любви.
Схваченная и заключённая
для сохранности своего
вкуса неповрежденным,
она отнята у пустоты
державшейся
долго, но тщетно меж бёдер,
как вода
ускользающая из
твоих рук.
На твоём горле
Плавный изгиб горла,
выговаривающего слово
тень на груди и контур
почти воспарившей руки,
из белизны этой кожи
возникают мимолётности
веера линий тонких.
Минимальных,
но ярких и звонких
словно подобия,
связанные в сегменте:
формой, текстурой, цветом.
Остаются только детали,
Становящиеся объектом
и фиксирующие места
где встречаются наши чувства
делающие подарок глазам
не утрачивающим отныне
мимолётностей
вынуждающие отказываться
от инстинкта противодействия
божественному началу в живом,
не исчезающие в тот миг,
когда я замечаю вечность мира
чуть раньше, чем он
исчезнет в глубине
ускользнувшей улицы.
Перевод Эльдара Ахадова