Кроме того, в резерве командующего Закавказским фронтом находились 3 стрелковые дивизии (156, 398, 400-я), 1 кавалерийская дивизия (72-я) и 126-й отдельный танковый батальон. Танки последнего были приданы отдельными подразделениями десантирующимся войскам [25; 24], [11; 73].
Поддержку десантной операции с воздуха должны были осуществлять военно-воздушные силы Закавказского фронта, которые на 20 декабря насчитывали около 500 самолётов (367-й бомбардировочный полк СБ, 792-й полк пикирующих бомбардировщиков Пе-2, 9 истребительно-авиационных полков), авиация Черноморского флота, имевшая в своём составе около 200 машин, а также 2 авиадивизии дальнего действия (132-я и 134-я) [25; 25], [11; 73]. Конечно, надо иметь в виду, что не вся авиация Черноморского флота была задействована в Керченско-Феодосийской десантной операции. Как раз наоборот как во время десантирования, так и в последующем большая её часть продолжала обеспечивать оборону Севастополя. Да и оперативно ВВС ЧФ не были подчинены командованию Закавказского (Кавказского, Крымского) фронта. Поэтому активное участие в действиях на Керченском полуострове они принимали только от случая к случаю [25; 25].
По подсчётам И. Мощанского, советская сторона для обеспечения операции обладала 661 самолётом [25; 26].
Но сразу же необходимо сказать о факторах, которые снижали эффективность авиационной поддержки наших войск. Прежде всего, на вооружении советских ВВС, привлечённых к операции, состояли в основном устаревшие типы самолётов (ТБ, СБ, И-153, И-16). Скоростных истребителей и бомбардировщиков было не более 15%. При этом часть из них находилась в тылу, на аэродромах дивизий дальнего действия, входя органически в состав последних, и самостоятельного участия в операциях не принимала [25; 25]. Лётный состав 792-го полка пикирующих бомбардировщиков не был обучен бомбометанию с пикирования. Поэтому великолепные бомбардировщики Пе-2, которыми был укомплектован полк, использовались для горизонтального бомбометания, а в основном для разведки [25; 25]. Аэродромная сеть Краснодарской области была абсолютно не подготовлена к приёму большого количества самолётов. Прибывшее на этот театр командование ВВС Закавказского фронта плохо знало местные условия. Вследствие плохой организации и тяжёлых метеорологических условий перебазирование сопровождалось большим количеством аварий и вынужденных посадок. В итоге в начальной стадии операции смогли принять участие не более 50% отряженных для неё авиачастей [25; 25]. Т.е. можно вести речь о, примерно, 300-350 самолётах с советской стороны. Примечательно, что даже для воздушного десанта в районе Владиславовки, предусмотренного планом, транспортных самолётов не оказалось. Воздушный десант был высажен только 31 декабря в районе Арабат (вместо Владиславовки) и, в силу своей малочисленности (всего один парашютный батальон), значительного влияния на ход боевых действий не оказал [25; 25], [11; 83].
Все эти недостатки привели к тому, что с самого начала событий на Керченском полуострове никаким превосходством в воздухе советские войска не обладали. Напротив, воспоминания непосредственных участников событий говорят о том, что даже до майского наступления немцев их самолёты практически господствовали в крымском небе.
И тем не менее силы для десантной операции выделялись значительные. Их внушительность кажется ещё больше при сравнении с противостоявшими им силами противника.
В Крыму к концу декабря 1941 года располагалась всё та же 11-я полевая армия под командованием Э. фон Манштейна. Она состояла из трёх армейских корпусов.
ХХХ ак 72, 170-я пехотные дивизии и 1-я румынская горная бригада.
LIV ак 22, 24, 50, 132-я пехотные дивизии и 5-я румынская моторизованная бригада.
XLII ак 46-я пехотная дивизия [19; 233].
На тот момент на Керченском полуострове (в районе Феодосии) находилась также часть усиленного пехотного полка 73-й пехотной дивизии (подробнее об этой дивизии и этом полку немного ниже) [19; 245]. А кроме того, в Крыму располагались ещё два румынских соединения: 4-я горная бригада и 8-я кавалерийская бригада [19; 233], [25; 21].
Танков у немцев на тот момент в Крыму не было. Э. Манштейн ничуть не искажает действительности, когда пишет о данном факте в своих воспоминаниях [19; 254]. Но немцы располагали дивизионами штурмовых орудий. Эти-то самоходки, очевидно, и были теми «танками» противника, о которых сообщают донесения Крымфронта в январе-феврале 1942 года.
Была у немцев и авиация. Э. Манштейн «скромно» умалчивает о находившихся в его распоряжении самолётах, ограничиваясь констатацией того, что «поддержка авиации стояла под вопросом из-за нелётной погоды» [19; 254]. По данным, приводимым И. Мощанским, к концу декабря действия 11-й армии немцев поддерживались, примерно, сотней самолётов [25; 26]. Что же касается нелётной погоды, то немецкие асы, как свидетельствует К.М. Симонов, умудрялись «обрабатывать» наши войска, несмотря на неё (но об этом немного ниже) [34; 65].