Заключенные с юных лет в жесткие рамки запретов, порой мало отличавшихся от инквизиторских, дети, достигнув совершеннолетия, сломя голову, бежали, как можно дальше от родительского дома. Избавившись от опеки строгой матушки, они начинали новую жизнь, строя ее по своему разумению, что порой приводило к плачевным результатам. Старший сын пристрастился к наркотикам и не дожив до тридцати лет умер от передозировки. Одна из дочерей после своего вояжа по странам Юго-Восточной Азии, во время, которого старалась переспать чуть ли не с каждым понравившимся ей мужчиной, подцепила какую-то заразу. Врачи разводили руками и сокрушенно качали головами они были бессильны. Через два месяца после возвращения домой, сорокалетняя женщина умерла.
Теперь, не имея больше возможностей применить на практике свой стиль достойного дворянского воспитания, герцогиня, облачившись в траурный наряд, соответствовавший европейской моде начала 19-го века, объезжала свою многочисленную родню с инспекцией. Каждый ее приезд означал бесконечные нотации, многочасовые беседы на моральные темы и список мероприятий, проведение которых должно было вернуть ее потомству и родственникам облик настоящих испанских грандов.
Сегодня герцогиня с инспекцией посетила учебное заведение, в котором вскоре предстояло получить образование двум ее правнучкам. Доведя до состояния приступа легкой формы шизофрении, членов попечительского совета элитной школы, донна Каталина посчитав свою миссию выполненной, вернулась в отель.
Войдя в апартаменты, она в первую очередь подошла к скрытому за картиной сейфу, вмонтированному в стену номера. Набрав код, донна открыла дверцу и сняла с себя украшения: серьги с бриллиантами, золотой браслет в виде змейки с изумрудными глазками, штук пять колец и перстней. В заключении она сняла украшавшее ее грудь золотое колье, с тремя прекрасными рубинами. Все украшения были старинными, исключительно ручной работы и передавались в их династии по наследству. Сложив драгоценности в сейф, герцогиня закрыла дверцу, проверила, надежно ли она заперта, вернула на место картину и вызвала горничную.
Постоянно ворча и комментируя «неуклюжие» действия прислуги, герцогиня освободилась от официального наряда. Переодевшись в домашний халат, из натурально красного китайского шелка, расшитый золотыми цветами, она попросила приготовить ей ванну. Чтобы скоротать время ожидания, женщина подошла к бару. Достав бутылку крепчайшего aguardiente de orujo, она налила напитка на треть от объема широкого низкого стакана. Резко выдохнув, герцогиня, как заправский солдат, одним глотком отправила огненную жидкость в желудок. Налив еще одну порцию, она взяла стакан в руку и подошла к окну. Отодвинув в сторону тяжелую бархатную портьеру, женщина открыла створку и с удовольствием подставила лицо под холодный поток воздуха.
На завтра у нее был назначен обед в семье двоюродной племянницы. Донна Каталина начала обдумывать свою речь за обедом. По ее мнению, юная родственница, дожив до тридцати трех лет и не родив на свет ни одного продолжателя славного рода, вела беспутный образ жизни.
Яркая внешность молодой испанки и прекрасная фигура, десять лет назад открыли девушке дорогу в модельный бизнес. Ее муж профессиональный фотограф и по совместительству импресарио, выбрал для своей избранницы, очень правильное направление в этом бизнесе. Юная сеньорита Магдалина, благодаря своему дворянскому титулу стала рекламировать модную одежду исключительно для высшего света.
Ее карьера манекенщицы стремительно пошла вверх и сейчас молодая женщина находилась на пике своей славы. Бесконечные предложения от ведущих мировых дизайнеров, рекламных агентств для VIP персон, кинопродюсеров и прочих знаменитостей заставили донну Магду придерживаться очень плотного графика, за которым строго следили два секретаря гея. Поэтому воткнуть в свое расписание обед в компании с нелюбимой двоюродной тетушкой девушке удалось с большим трудом.
Посоветовавшись с мужем и секретарями, она придумала, какую пользу можно будет извлечь из этого почти похоронного мероприятия. Зная любовь герцогини к нарядам «из пиратского сундука», Магдалина вспомнила о молодом подающем надежды модельере из Ниццы. Он как раз готовил новую летнюю коллекцию в стиле 19-го века. За обедом, который должен был продлиться не менее трех часов, можно было провести смену платьев. Этот маневр должен был убить двух зайцев: успокоить цензорские трепыхания старухи и обкатать несколько моделей, проведя пробную рекламную компанию коллекции. Муж Магдалины и оба секретаря с восторгом поддержали эту идею и тут же бросились ее выполнять.