В тот же миг припомнились мне слова, произнесенные рыжеволосой девушкой.
Это было невозможно. Но это было так.
Никогда, никогда в жизни не подумала бы я, что он - спустя столько лет - еще помнит. Мы были детьми, мы вместе росли, мы, взявшись за руки, постигали мир. Я любила его - если, конечно, ребенку дано понять, что такое любовь. Но все это было так давно, осталось в какой-то другой, прежней жизни, когда сердце в невинности своей открывалось всему самому лучшему, что есть на свете.
А теперь мы повзрослели и научились отвечать за свои поступки. А то, что было в детстве, в детстве и осталось.
Я снова взглянула ему в глаза. Я не хотела или не могла поверить.
- Мне осталось прочесть только одну лекцию, а потом начнутся праздники в честь Пречистой Девы Непорочно Зачавшей. Мне надо съездить в горы, - продолжал он. - Мне надо кое-что показать тебе.
Этот блестящий человек, говоривший о волшебных мгновениях, стоял передо мной - и все делал не так, как надо: был и неуместно напорист, и вместе с тем недостаточно уверен в себе, и слишком торопил события, и делал какие-то путаные предложения. Мне было тяжко видеть его таким.
Я открыла дверцу, вышла, оперлась о капот. Долго смотрела на почти пустынный проспект. Закурила, попыталась не думать. Я могла бы притвориться, сделать вид, что ничего не понимаю, - попытаться убедить самое себя, будто речь идет о вещах невинных, будто и вправду друг детства предложил такое своей подружке. Может быть, он слишком много странствовал по свету и стал воспринимать действительность иначе.
Может быть, я все преувеличиваю.
Он выскочил из машины, присел со мною рядом.
- Мне бы хотелось, чтобы вечером ты пошла со мной на лекцию, - повторил он. - А не сможешь - ничего страшного, я не обижусь.
Готово! Мир совершил полный оборот и вернулся в исходную точку. Я все восприняла не правильно - вот он уже и не настаивает, вот он уже готов отпустить меня. Объятые страстью мужчины так себя не ведут.
Я чувствовала себя очень глупо и одновременно ощутила облегчение. Да, я могла бы остаться - хоть на день. Мы поужинали бы вместе и, быть может, даже выпили бы и охмелели немного, чего с нами никогда не случалось в детстве. Представлялся прекрасный случай забыть все те глупости, о которых я думала за несколько минут до этого, выпадала отличная возможность разбить ту ледяную корку, которая сковывала нас с самого Мадрида.
Один день погоды не делает. По крайней мере, будет что рассказать подругам.
- Номер с двумя кроватями, - сказала я словно бы в шутку. - И за ужин платишь ты, потому что я - бедная, хоть и не слишком юная студентка. Денег у меня нет.
Мы занесли чемоданы в номер, спустились и двинулись туда, где должна была состояться лекция. До начала ее еще оставалось время, и мы зашли в кафе.
- Я хочу тебе кое-что отдать, - и с этими словами он протянул мне маленький красный мешочек.
Я сейчас же открыла его. Внутри оказалась старая, заржавленная ладанка: с одной стороны - изображена Пресвятой Девы, с другой - Сердца Иисусова.
- Твоя, - сказал он, заметив мое удивление. И сердце мое вновь охватила тревога.
- Однажды - дело было осенью, погода стояла такая же, как сейчас, и нам с тобой было, наверное, лет по десять - мы сидели на берегу, там, где растет большой дуб. Я хотел сказать тебе слова, которые, готовясь к этому разговору, твердил про себя много недель кряду. Но только начал, ты перебила меня, воскликнув, что потеряла свою ладанку, и попросила пойти поискать ее.