Он привез с собой конструктор, даже еще не распакованный. Беда в том, что в его комнате нет места для работы. Если он откроет коробку, а тетя Элизабет заставит ее куда-нибудь перенести, он может даже потерять детали. Можно почитать: у него есть несколько книг. Но он уже знал, что думает тетя Элизабет о чтении…
Крис нахмурился. Он знал, чем хочет заняться; и он не собирается провести утро с этой куклой, не собирается быть «хорошим мальчиком», как все время говорит тетя Элизабет. Он мальчик, и настолько хороший, насколько сам захочет.
— Крис… Нэн…
Плечи Криса дернулись, голова Нэн тоже. Ни один не ответил. И вот тетя Элизабет уже не в коридоре, а в гостиной. Радуется так, словно это она их изобрела, подумал Крис.
Она все время улыбается и говорит, как будто это заставит их делать то, что она хочет, подумала Нэн. Поток слов льется на тебя и так утомляет, что в конце концов ты отвечаешь да или нет, даже не замечая этого.
— Замечательная удача! — гудел в ушах Криса радостный голос. — Билеты! — Тетя Элизабет махала в воздухе рукой, как волшебник, только что материализовавший какой-то предмет. — Билеты на фестиваль Диснея в Рокленде! Я завезу вас туда по пути в больницу к кузину Филипу, а заберу в четыре. Видите, стоит немного подумать и все спланировать, и получается замечательно…
У нее улыбка словно приклеена к лицу, решила Нэп. Хочет, чтобы мы здесь были, не больше, чем я. Если бы только она оставила меня одну, не подталкивала постоянно…
В этот момент она не хотела видеть ничего заманчивого в предложении тети Элизабет. Дисней — вероятно, глупые мультики для малышей. Но спасения не было. Придется пойти с ним, как и спланировала тетя Элизабет, сидеть весь день рядом с человеком, который ведет себя так, словно она вообще не существует.
Впервые она бросила на Криса быстрый взгляд и тут же отвела его. Он равнодушно смотрел на тетю Элизабет. Неужели он всегда смотрит так, словно никого не хочет знать, подумала Нэн. А чего ему на самом деле хочется?
Вчера вечером тетя Элизабет говорила и говорила, рассказывала о том, что их ждет. Она все спланировала — школу, друзей, подобрала для обоих «лучшее». Новая мысль возникла у Нэн, и впервые скорлупа ее отчуждения чуть треснула. Может, ему это тоже не нравится, как и ей?
Он не очень привлекателен на вид — всегда сутулится, хотя тетя Элизабет постоянно просит его «распрямиться». Лицо у него круглое, а глаза за стеклами очков кажутся маленькими и полузакрытыми, как будто его клонит ко сну или ему так скучно, что он ни на что смотреть не хочет. На нем синяя футболка под цвет джинсов, а волосы у него светлые, так что брови и ресницы едва заметны. К тому же он для своего возраста невысок, едва ли выше ее. На рубашке выцветшее пятно от краски, а ботинки выглядят так, словно он месяцами ходил в них по кучам мусора.
Нэн чуть подняла голову, позволяя словам тети Элизабет обтекать ее, и посмотрела на свое отражение в зеркале над камином. По крайней мере она выглядит аккуратной. На ней полосатая рубашка, сшитая бабушкой, и брюки. И она причесалась — и готова поклясться, что он этого сегодня не делал.
Волосы у нее чуть длиннее плеч, темно-русые, и кожа коричневатая. Ее кожа весь год сохраняет летний загар. Лето… Летом она жила на пляже в Элмспорте. Но она не позволит себе вспоминать Элмспорт, нет, не позволит.
— И, пожалуйста, чистую рубашку, Крис. Ты не должен выглядеть неаккуратным.
Нэн слегка улыбнулась. Говорит это ему! И это правда. Даже если бы Крис ей нравился, она все равно не захотела бы выходить с человеком, который выглядит так, словно рылся на свалке.
— Хорошо, тетя Элизабет. — Он не хмурился, но голос его звучал так, решила Нэн, словно ему хочется нахмуриться.