Гешка задержался у прилавка, залюбовавшись тонкой, изящной работой неизвестного мастера. Он приценился. Понял, что деньжат у него маловато, чтобы стать обладателем одного из увиденных им шедевров. Порылся в карманах. Наскрёб немного мелочи. Этого хватило, чтобы приобрести небольшой карманный календарик с его любимым образом Николая Чудотворца.
Убрав календарик во внутренний карман куртки, он вышел на воздух. Постояв немного у входа и соображая, куда бы ещё сегодня податься, он оглянулся на вход в часовню, вздохнул и побрёл по дорожке в сторону сквера.
Навстречу ему двигалась молодая женщина. Она, явно, куда-то спешила. Светлый плащ был полурастёгнут, на ветру развивались светлые волосы и сиреневый шарфик. Женщина, не замечая ничего и никого вокруг, проследовала мимо Гешки и свернула к часовне.
Гешка встал, как вкопанный. Моментально его мозг пронзило: ОНА!
Гешка развернулся и быстро зашагал назад, к часовне.
Часть 9
ОНА стояла у церковной лавки и выкладывала на стол перед женщиной, торгующей церковной утварью, деревянные медальоны с изображёнными на них ликами святых и красивыми пейзажами. Женщина пересчитала медальоны, аккуратно сложила их в стопочку и убирала под прилавок.
Гешка стоял неподалёку. До его слуха доносились обрывки фраз, разговаривающих между собой в полголоса женщин:
Спасибо тебе Вероника. Да, да. Через недельку.
Гешка делал вид, что рассматривает содержимое прилавка, изредка, как бы невзначай, поглядывая на НЕЁ.
ОНА, закончив общение с женщиной, развернулась и так же стремительно, как на дорожке в сквере, проследовала мимо Гешки к выходу. Гешка поспешил за НЕЙ.
ОНА шла, ни разу не оглянувшись. Гешка почти нагнал её, но окликнуть так и не решился.
ОНА миновала сквер и направилась в сторону метро. Гешка тоже.
Когда они оказались в вагоне метро, ОНА резко обернулась и спросила:
Вы долго будете меня преследовать?
Гешка неожиданно для себя самого ответил:
Долго.
И сколько, если не секрет?
Всю жизнь.
Он вдруг понял, что эта женщина именно та, которую он ждал и искал всю жизнь. Даже увлечение Люсей показалось ему сейчас незначительным, легкомысленным эпизодом, по сравнению с этой встречей.
Сердце Гешки бешено колотилось, готовое вот-вот выскочить из груди.
ОНА улыбнулась и протянула ему узкую ладошку:
Вероника.
Гешка пожал её ладошку и сказал в ответ:
Геннадий. Можно просто Геша.
Она смущённо добавила:
Ну, тогда я просто Ника.
А можно я буду называть тебя Верой?
Можно. Хотя Все друзья зовут меня Никой. Это богиня такая Победа.
Нет, мечтательно произнёс Гешка. Ты Вера. Моя Вера
Часть 10
Вера жила в небольшой однокомнатной квартирке на окраине города. Это было очень скромное, уютное жилище одинокой молодой женщины.
Большой письменный стол был завален всякими деревянными заготовками, болванками, как называла их Вера, красками, наждачной бумагой. В стаканчиках стояли кисти. Тут же лежала большая красочная книга с образами святых. Вера была художницей.
Она расписывала пасхальные яйца, подсвечники, рисовала лики святых на деревянных медальонах, и всю эту красоту относила в храмы. Ей платили за работу и, надо сказать, неплохо платили. Особенно удачными были дни в великие церковные праздники: на Пасху и Рождество.
Сейчас она выполняла заказ одного из монастырей. Писала портреты семейства последнего российского царя, не так давно причисленного к лику святых.
Гешка помогал Вере во всём: зачищал деревянные болванки шкуркой, покрывал их лаком, после того, как Вера изображала на них очередной шедевр. Иногда он, по просьбе Веры, разносил заказы по храмам.
Мать Гешки не могла нарадоваться. Как изменился её сын! «И это всё Вера. Всё она!» говорила она своим соседям, «Только вера и способна изменить человека». И уже было непонятно, о ком она говорила, о женщине Вере или о вере вообще.
Вера почти ничего не рассказывала Гешке о её жизни до встречи с Гешкой. Да Гешке это было и не важно. Важно, что сейчас она с ним. А что там было до того? Какая собственно ему разница? Вроде бы был у неё «какой-то», которого она, вроде бы, даже любила. И этот «какой-то» её обманул. Попользовался и бросил. После этого Вере все мужчины стали как-то неинтересны. Нет среди них нормальных, настоящих, частенько говорила Вера.