Матери четырехлетнего мальчика пришлось нелегко. Мальчик, как и положено в его возрасте, без конца вопил и заглядывал в соседнее купе, не давая уснуть двум малышам, которые ехали со своими мамами-болгарками. Матери малышей выглядели очень раздраженными. Они без конца выходили в тамбур покурить, где недовольно обсуждали какие-то семейные проблемы. Глядя на их утомленные лица, я ожидала, что болгарки вот-вот сделают замечание своей русской соседке, которая находилась в полной прострации от жары и уже не пыталась унять своего сына, но, к моему удивлению, этого не произошло. За те несколько дней, что шел поезд, ни один болгарин, находившийся в перегретом и переполненном детьми вагоне, не сделал ни одного замечания кому-либо из соседей ни русскому, ни болгарину, чего нельзя сказать о наших соотечественницах и жителе Украины.
Уже через несколько часов после отправления поезда пожилую даму из Москвы начало беспокоить, что один из болгарских детишек валяется по ковру в коридоре, и она строго выговорила за это его матери, хотя было очевидно, что дитя такого возраста невозможно заставить в течение нескольких дней сидеть смирно в своем купе. При этом следует заметить, что ковры в международных поездах очень чистые. Через некоторое время пожилая дама уселась возле окна, а четырехлетний русский мальчик вздумал поиграть с ней, проползая под сиденьем между ее ног.
Заберите ребенка! возмущенно завопила дама. Я уже не в том возрасте, чтобы бить меня по ногам!
Увы, ребенок, заинтригованный этой неадекватной реакцией, снова и снова порывался пролезть под сиденьем, и его мать оказалась в крайне затруднительном положении. Каждый раз, когда ребенок пытался дотронуться до этой женщины или подергать ее за платье, та взрывалась возмущенными воплями и бежала выговаривать бедной матери, которой явно нездоровилось.
Уже через три часа после отправления поезда, гражданина Украины очень сильно обеспокоил вопрос, почему болгарская девочка из его купе не хочет попробовать вареных раков, и прочел на этот счет нравоучительную лекцию. Затем, в течение дня, мужчина неоднократно принимался давать ей различные советы: когда и что надо есть, что надо читать, как правильно плести косу, пока ребенок не догадался притвориться будто плохо понимает по-русски, но и тут мужчина вышел из положения, принявшись объяснять жестами, как надо правильно держать осанку. «Сти́й як стри́ночка!» говорил он, подбочениваясь и запрокидывая голову. И конечно же, его не оставило равнодушным то, что четырехлетний мальчик постоянно висел на перекладине в коридоре. «Он у вас шею не сломает?» поинтересовался мужчина у матери ребенка, стоявшей рядом. «Не сломает», ответила та. Мужчина постоял еще немного и глубокомысленно сказал с неподражаемым акцентом: «А по-моему, усеж-таки сломает!»
Через некоторое время в вагоне появился проводник, торговавший газетами (поезд обслуживался российской бригадой). Мы с профессором были увлечены беседой и не нуждались в газетах, и проводника это настолько возмутило, что он высказал нам все, что он о нас думает.
Объясните мне, пожалуйста, восклицал проводник, почему вы отказываетесь покупать газеты?
Спасибо, мы взяли с собой, что почитать, вежливо отвечал мой сосед. У нас целый баул разных книг.
Мало ли чего у вас там целый баул! Вы должны интересоваться новостями тем, что у вас на родине происходит!
Да ведь мы, собственно, еще даже российской границы не пересекли. Разве за это время произошло что-то экстраординарное? возразил профессор.
Конечно! Возьмите, например, вот эту газету. В ней написано о новом скандале с Пугачевой и Киркоровым!
Нет, спасибо, я не интересуюсь такими вещами.
А спортом вы интересуетесь?
Только практически в плане самостоятельных занятий.
Как, вы не болеете за нашу команду по футболу?!
Нет.
Очень, очень плохо, с искренним осуждением сказал проводник. Это значит, что вы не патриот своей страны!
Как вам будет угодно, ответил профессор, теряя терпение.
Значит, вы отказываетесь покупать газеты?
Отказываюсь.
Тьфу! плюнул проводник в нашу сторону и вышел, хлопнув дверью.
Надо же, возмутилась я, не хватало еще, чтобы мы отчитывались, почему не хотим покупать газеты!
Воронов загадочно улыбнулся.
Погодите, завтра будет кое-что поинтереснее!