Мелигейна перевела взгляд на грудную пластину доспеха – почему-то не хотелось думать, что его обладатель был злобным выродком, садистом и убийцей… В конце концов, они стояли до последнего, сражаясь за то, что было им важно – за что?..
И тем более не верилось, что мастер, сделавший этот рисунок, полностью отдал себя Злу.
– Не понимаю…
Райнарт только дернул губами, отворачиваясь.
А ночью пришли они…
Барьеров они не ставили с тех пор, как вышли из леса, опасаясь, что хозяин Башни почует импульсы чуждой магии даже на таком расстоянии. Вначале появились мутно-зеленые огоньки, как гнилушки на болоте, только какое же здесь болото… Они поднимались из-под земли, выходили из стен, роились и плыли вокруг призрачным хороводом, стремясь к костру. Когда в свете пламени в одном вдруг на мгновение проступило знакомое очертание саламандры, Гейне все-таки вскрикнула, мгновенно осознавая, что именно перед ней.
– Не дай им себя коснуться, – Райнарт потянул ее за руку, и они немедленно оставили башню, по-прежнему занятую ее гарнизоном.
И уже в эту же ночь пришлось убедиться, что это явление не уникально, а у самой Черной Башни теперь можно было различить ровное сияние. Мелигейна и знать не хотела, держит ли неупокоенные души оставленных без погребения чья-то воля или это последствия присяги Черному трону, ощущая лишь страх, какой не нагнали на нее и гончие. О сколько-нибудь спокойном ночлеге приходилось забыть, и отложить отдых до утра под надежным присмотром дневного светила.
Новый день поприветствовал их величественными вздохами волн. Против ожидания принцессы, вода имела цвет не голубой и не синий, а какой-то серо-зеленый: глубокий, со стальным оттенком. Шельф почти сразу уходил в глубину, но Гейне с сомнением и надеждой обернулась к герою:
– Как ты думаешь, здесь очень опасно?
– Не думаю, – отозвался Райнарт, – море не подчиняется никому… Что ты задумала?
– Хочу искупаться, – несколько смущенно пожала плечами принцесса.
Оба мужчин взглянули на нее, как на умалишенную: купаться? Здесь? Со скрипом, но Райнарт все же понял чем вызвано такое желание…
– Кому-то все-таки придется тебя покараулить.
Мелигейна вспыхнула, представив себе ситуацию целиком, и немного дрогнувшим голосом предложила:
– Я буду благодарна, если высокородный Тар Фориан понаблюдает за берегом, а ты – за…
– Тобой, – закончил Райнарт невозмутимо.
– Да, – сделала над собой усилие принцесса, косясь на тактично отошедшего Эледвера, – Из вас двоих я предпочитаю тебя. Почему-то мне кажется, что ты не будешь пялиться, куда не следует.
У Райнарта изумленно поползли вверх брови: во истину женская логика иногда необъяснима!
– Ты намекаешь, что эльфийский принц может позволить себе что-то лишнее?
– Нет, но… – Гейне смутилась, – Короче, дай мне время войти в воду.
Раньше таких проблем у них не возникало. Девушка как-то изыскивала возможности вымыться, но последнее пригодное для такого место был пограничный водопад, и ее должно было угнетать отсутствие элементарных удобств.
Вода была холодной на столько, что вышибало дух, но и сама Мелигейна уже далеко шагнула от пусть и не изнеженной, но утонченной придворной дамы. После подобного омовения к ней вернулись и силы и боевой дух, даже какой-то азарт появился!
Вовремя: Эледвер окликнул их, обнаружив тропу ко входу.
Флешбэк Он торопился, как мог. Он загнал коня. Он успел…
Успел увидеть бушующую толпу, выплескивающуюся из дома мастера Фабиана, пламя, вырывающееся из окон, и невозмутимо удаляющиеся белые плащи. Он бросился следом, но не смог пробиться сквозь людские волны. Его отшвырнуло к стене, и он остался стоять, сжимая в руках бесполезный эсток, просто не веря, что происходящее реально.
Когда улица опустела, Дамон наконец смог подойти к дому.