– Это она? Вот это да! Не верю! Ты маг и чародей! – Кеннет выхватил лютню, едва Дамон убрал руку от струн.
Тот смотрел на трубадура, восхищенно крутившего лютню, снисходительно улыбаясь уголком губ. Из-за детской жизнерадостности и наивной непосредственности, он не мог воспринимать Кеннета иначе, чем вздорного, но обаятельного мальчишку, хотя тот был старше него годами. Да и обстоятельства знакомства тоже накладывали отпечаток. Они встретились, когда Кеннета разыскивал разъяренный муж поклонницы со слугами, которые по ошибке затронули Дамона, – кто мог предположить, что на темной улочке окажется сразу двое метисов. Это могло бы плохо кончиться: для мужа и слуг. Но восторженно наблюдавший за стычкой Кеннет схватил своего невольного защитника за руку, едва не получив при этом удар эстока, и потащил его прочь с криком: "Здорово, а теперь сматываемся!". Да и в последствии защищать его приходилось не раз: от ревнивцев, от кредиторов, – со свойственной ему непоседливостью Кеннет постоянно куда-то вляпывался.
– Береги ее. Добрый день, Полетта, – поприветствовал Дамон вошедшую следом за Кеннетом девушку.
Хорошенькое кукольное личико куртизанки немедленно залилось несвойственным ей румянцем, что случалось каждый раз, как она видела черноволосого помощника мастера.
– Надеюсь, мы не очень помешали… День сегодня действительно чудесный… может, прогуляешься с нами… – закончила она едва не заикаясь.
– Точно. Лето на дворе, – подхватил Кеннет, – Нечего здесь киснуть. Айда гулять!
– У меня работа.
– А у меня что, нет? Не сбежит твоя работа!
– В самом деле, – вмешался в их разговор мастер Фабиан, – срочного у нас ничего нет, сходите, развейтесь.
Порой ему отчаянно хотелось, чтобы его странный ученик хоть раз улыбнулся так же широко, как Кеннет, приобнял соседку Полетту, которая сохнет по нему с тех самых пор, как учила его играть на флейте, или хотя бы сменил ненавистную черную ленточку в волосах, – единственное, что осталось в его облике от жутковатого Ворона.
– Давай! Проветримся… Чур, ты платишь, а то у меня – ни гроша, – Кеннет сокрушенно вывернул карманы.
– Кеннет! – ахнула Полетта.
Дамон искренне не понимал, что эти двое находили в его обществе. Он привык больше молчать, чем говорить, и душой компании его назвать было трудно. Не раз под тяжелым взглядом изумительно-черных глаз поспешно ретировались самые отчаянные наглецы. На выпад Кеннета он только улыбнулся, хоть и получилось это как всегда суховато, и сдался.
– Хорошо.
Выходя из дома мастера, они столкнулись со строго одетой молодой женщиной. Дамон посторонился, она было прошла мимо, но вдруг от чего-то вздрогнула и обернулась ему вслед.
– Госпожа Ровена, – мастер Фабиан тоже вышел и поприветствовал даму.
– О, мастер Фабиан, – Ровена очнулась от своих мыслей, но все еще порывалась обернуться вслед уходящему Дамону, – Мой заказ готов?
– Разумеется. Прошу.
Госпожа Ровена рассматривала сияющую новым лаком лютню, пожалуй, с не меньшим восхищением, чем Кеннет свою верную подругу.
– Вы волшебник!
– Волшебство это по вашей части, – мастер Фабиан выглядел до нельзя довольным и польщенным, – Думаю, это будет достойный подарок.
– Да, – согласилась магесса, – Мастера лучше вас просто не существует!
– Что вы, ваши похвалы не заслужены! Эту лютню делал не я, а мой ученик. Вы видели его только что.
– Что вы говорите, – тон Ровены неуловимо изменился.
Теперь она держала инструмент так, как если бы это было неизвестное науке существо, которое необходимо немедленно препарировать и тщательно изучить, дабы понять, насколько оно опасно.
– Простите, я немного спешу… – она действительно внезапно обеспокоилась.
– Конечно, конечно, госпожа Ровена…
***
После искаженного леса Пустошь, которую они огибали по