По негласному уговору, мы с Ником не жаловались на усталость, стертые ноги и прочие тяготы пути, а Женя не напоминал о том, что без нас он был бы у цели еще вчера днем. Вообще, путешествие проходило на удивление мирно, даже мы с Вереском ухитрились ни разу не поссориться — вероятно, потому, что с той памятной ночи в лесу полуэльф едва ли произнес с десяток слов, да и те предназначались Жене. Если я научилась хоть чуть-чуть разбираться в эльфийской физиогномике, Вереск пребывал в состоянии глубокой задумчивости, и мне почему-то казалось, что предметом его размышлений был тот кошмарный сон, в котором мне довелось побывать.
В своих собственных мыслях я эту тему старательно избегала. В редкие минуты просветления я признавалась себе, что если разобрать ту сцену в лесу по кадрам и хорошенько поразмыслить, есть шанс найти ключ сразу к нескольким загадкам. Но при малейшей попытке вспомнить подробности меня кидало в дрожь, и я никак не могла понять, отчего — то ли от панического чувства бессилия перед собственными эмоциями, то ли от невозможности помочь, то ли от пронзительной боли утраты — слабого отголоска той боли, которую я испытала во сне. И этот полный страсти взгляд на бескровном лице… Он сводил меня с ума, заставляя мучиться от…
«Ревности,» — ехидно подсказал внутренний голос.
… зависти. Если бы на меня мужчина смотрелтаким взглядом, я бы чувствовала себя по меньшей мере богиней.
«Что-то мне подсказывает, что барышня в лесу не пожелала присоединиться к пантеону», — цинично заметил внутренний голос.
Уверенный взмах женских рук — и смертоносное лезвие без труда пронзает грудь… Дура. Я замотала головой, прогоняя наваждение.
— Мы почти на месте. Дом Мигеля вон в тех деревьях, — внезапно объявил Женя, махнув рукой вперед и вниз по склону.
Ник вгляделся в густой перелесок у самого подножия горы и разочарованно протянул:
— Отсюда ничего не видно.
— Разумеется, не видно. Это же не парадная резиденция. Мигель с напарником сваливают сюда, когда им нужно залечь на дно.
— А они тебе друзья или враги? — запоздало уточнила я. — Если враги, то насколько безопасно будет вламываться к ним без приглашения?
А если друзья, то какого черта ты тащишь в тайное убежище толпу посторонних личностей?
— С Фар-Леирато — вампиром, напарником Мигеля — я не знаком, хотя наслышан. А с Мигелем мы не друзья и не враги, просто… ммм… коллеги. Пару раз доводилось работать вместе. Конечно, последняя наша встреча прошла… не совсем в дружественной обстановке. Так получилось, что мы оказались по разные стороны баррикад. Но не думаю, что Мигель меня за это ненавидит. В конце концов, бизнес есть бизнес. Разве что… — Женя задумчиво прикусил губу, — Фар-Леирато мог бы попытаться отомстить за любовника, у вампиров когда-то был такой обычай. Но поскольку Мигель остался жив, это мероприятие теряет смысл.
— Они любовники? — оживилась я (и почему подробности чужой личной жизни всегда так притягательны?) — Откуда ты знаешь?
— Да это все знают, — пожал плечами Женя. — В смысле — все, кому в принципе интересна эта пара. Они не скрывают своих отношений.
— О. Так просто? Я думала, что здесь отношение к нетрадиционной сексуальной ориентации более консервативное.
— Так и есть. Отношение к геям колеблется между неприятием и вежливым безразличием. Зависит от возраста и социального статуса. Но всегда находятся люди, которые могут позволить себе наплевать на условности.
— О да, — хмыкнула я. — Парень, который спит с вампиром, может себе позволить много… интересного.
— Не будь такой циничной, тебе не идет, — серьезно посоветовал Женя. — Мигель вполне способен сам за себя постоять. Чтобы укоротить слишком длинные языки, ему совсем не обязательно прибегать к помощи вампира.