Он был спокоен, собран и полностью уверен в себе.
В глубине души он даже немного посмеивался над собой. Не зря говорят: «У страха глаза велики», думал он. К этому моменту, он уже твёрдо знал, что в произошедшем ЧП на его объекте он совершенно не виноват. Не было в месте просадки гусеницы крана никаких коммуникаций то есть не было вообще никаких сетей указанных в проекте (это он понял ещё ночью, посмотрев, сразу как вернулся в свой вагончик, чертежи). А если там всё-таки что-то и было, то об этом не мог знать никто.
Накосячили немного проектировщики, предполагал он. Пропустили что-то. Хотя и они могли ничего не знать. Проект разрабатывается по исходным данным, а их, как правило, предоставляет заказчик.
Вот круг и замкнулся, понял Марк и улыбнулся. Тот, кто заказывает музыку, тот оказался и виноват, а значит, крайних здесь нет!
Это была очень хорошая версия, жаль только, что она не имела права на существование. Несмотря на то, что Марк был абсолютно прав, к сожалению, почти никогда не бывает так, чтобы тот, кто заказывает музыку, был бы ещё и виноват. Тот, кто платит, не любит признавать свои ошибки. Почти всегда он заставляет отвечать за свои ошибки других.
Ровно полчаса с семи тридцати до восьми утра улыбка не сходила с лица Марка. А когда в восемь приехал его начальник, Марк спрятал улыбку подальше и одел на своё лицо маску серьёзности. Чуть позже, когда подъехал представитель заказчика с двумя помощниками, Марк добавил к своему лицу немного озабоченности и разбор ситуации на объекте начался.
Было сделано много выводов и определено множество причин.
И по мере того, как увеличивалось их число Марк мрачнел.
И постепенно ему стало нечему улыбаться.
И его вполне можно было понять.
В целом выводы комиссии совпадали с теми, что уже сделал Марк (сначала ночью, а потом и утром), и с ними трудно было поспорить. Отличались они в деталях. А если конкретнее в причинах, по которым провалился под землю правой гусеницей кран. Причин было несколько, но основной причиной решено было считать всё-таки безответственность Марка.
Оказалось, что кое-что он просто не знал, хотя знать был обязан. Прораб не может не знать нюансы работы на своём объекте, тем более те, которые с самого начала были известны всем. Почему-то Марк не знал о возможных просадках грунта в том самом месте, где был установлен кран.
Оказалось, что ещё до начала строительства был выпущен дополнительный лист к одному из разделов проекта, в котором красной линией обозначалась зона, где категорически запрещалась установка какой-либо грузоподъёмной техники.
Конечно же, это была полная чушь.
Но на возражения Марка, что такого не было, что он досконально знает проект, что это подтасовка, попытка сделать его крайним никто и никак не отреагировал. Реакцией на его возражения были лишь несколько снисходительно-презрительных взглядов, а своим заявлением Марк не добился почти ничего. Из приличия и, видимо, пытаясь хоть как-то объяснить ситуацию, Виктор Степанович (его непосредственный начальник) сказал:
Будем разбираться! он хмурился и отводил от Марка глаза, хотя обращался именно к нему. Но, по-моему, всё предельно ясно и вас, Марк, я обнадёживать не стану! Цепь событий мы естественно восстановим! Сейчас я всех деталей, к сожалению, помнить не могу, но одно знаю твёрдо ваша подпись на получение комплекта проектной документации имеется, а поскольку все вышеуказанные дополнения и изменения, как утверждает заказчик, были внесены в проект ещё до начала работ, то смешно говорить, что вы о них ничего не знаете. Вы наверняка были с ними ознакомлены! Приняли их к исполнению, но почему-то полностью проигнорировали! Что ещё можно к этому добавить? Я даже и не знаю! Мало того, пока не появятся факты, доказывающие обратное, и знать не хочу!
Марк тоже не знал, что ещё здесь можно добавить, если комиссия, как понял он, собралась на объекте с одной единственной целью сделать виноватым его, а первую скрипку в этом процессе стал вдруг играть Виктор Степанович его непосредственный начальник.
Тварь! заключил Марк. Теперь понятно, зачем он сорвался среди ночи и приехал на объект. Всё посмотрел, всё увидел, придумал как отмазаться самому, как подставить меня и, наверное, не забыл придумать, как на этой ситуации срубить денег у заказчика. Не учёл этот урод только одного, размышлял Марк, что подставляя меня, он подставляет и контору, а её владельцы в этом городе далеко не последняя величина. Они наверняка захотят узнать все подробности произошедшего повторно, поскольку убытки окажутся значительными (с одного прораба столько не снимешь), и поскольку эта гнида, Виктор Степанович, их официальный представитель, тупо их подставил, согласившись со всеми спорными аргументами, что заказчик совершенно необоснованно здесь привёл.