Верю ли я, Кирилл Ванецян, теперь, что всё было как он говорит. Какая разница. Пусть решает семья, не моё это дело. Своих проблем хватает в жизни. Я работаю до восьми, иногда в выходные. Что они ему сделают. В крайнем случае отправят лечиться. А на здоровье он уже жалуется.
А давайте на ты. Предложил Кирилл.
Давай, я «вы» не люблю. Сбиваюсь через полчаса.
Вот и хорошо.
Руки болят. Обе. А левую хоть режь гудит. Даже перед сном.
Пройдёт. Думаешь эти курсы сценарные всерьёз организовали?
Ну, да. Ищут свежую кровь.
Это они говорят.
Почему? прищурился Ралиф, и сам же ответил, Да, кому мы нужны. Я не тот великий создатель хорроров, как сейчас бы назвали. А ты и вовсе не писатель.
Я бухгалтер. Отчёты, сметы, таблицы.
Ненавижу это приложение к пакету ворд под названием иксель.
А мне нравится. На нём легко работать.
Везде требуется знать. Офис-менеджер, продавец, фотосалоны.
И хорошо.
Тебе хорошо, путаю я там всё. Особенно если время в обрез.
Как раз мне итоговый отчёт сдавать. Причём срок вчера.
Знакомо. Мутная у меня голова, понимаешь. Иногда сам не знаю, чего от себя ждать.
Да?
Ага.
Так у меня лучше, что ли. Постоянно болит голова, нервничаю почём зря. Вот и весь самоанализ. Ногу зимой ломал. Чем они компенсируют вред? Что если Торкунов сведёт меня с ума. Он же поминутно заговаривается.
Сидит рядом на лестнице, а я не спеша тащу из кармана кое-что и глухим голосом: щас отомщу тебе за всё. У поднадзорного бывшего пациента злорадный смех вечного неудачника.
Представляю.
Не представляешь. Замотал он головой. Я ему пиво принёс. И открывашку взял с собой.
Зачем?
Ну, он боялся, что я псих. Вот и решил так его разыграть. Да было за что, на самом деле. Но я простил.
Смешно, да?
Надеюсь, юмор он оценил. Пиво открыл и выпил. А вначале побледнел и глаза сделал круглые.
А сейчас у тебя шило в рюкзачке?
Ну как. Раньше носил нож. Обои таким режут строители. А теперь, вот тут небольшая заточка из вилки. Он показал внутренний карман куртки.
Зачем?
Разные могут быть ситуации.
Да это понятно. Каждому здоровому человеку приходится оборонятся. Бывает и тёмная подворотня и поздняя прогулка и немного подгулял. Но носить при себе практически холодное оружие, значит решится применить его так или нет. И что будет, если ляпну чего невпопад. Нельзя больше сидеть там под деревьями. Слишком темно. Успеет скрыться если что и свидетелей не будет. Да и что суд, когда ты труп. И у меня что навязчивое состояние проявляется, когда все слова рифмуются на автомате? Пора эти беседы заканчивать. Курсы рассчитаны на два месяца, встречи раз в неделю, потерплю. Они хотели, чтобы я узнал, были ли у него жертвы? А что, вполне может быть.
Пойдём так, я сегодня тороплюсь.
Чай не будем пить, то есть.
Я тороплюсь.
Ага, хорошо. Тебе ехать в ту сторону?
Да.
Значит выбора нет, идём прямо.
Они перешли улицу строго на зелёный свет. Ралиф честно признался, что с детства принципиально переходил на красный. Но в центре камеры, и штраф платить неохота. На чётной стороне он произнёс как будто ни к кому не обращаясь. «Мы не можем больше строить жизнь как захотим, но можем выбрать, как умереть. Смерть пока ещё не во власти всесильных спецслужб. Да и в целом, случай даст фору самому продуманному плану. Парадокс в том, что и само стечение обстоятельств укладывается в свою систему. Но имеет ли к нему отношение люди. Да и вообще разумное существо. Может быть, кажущийся порядок просто отражение формы вселенной. И если бы всё происходило вне её, то и вовсе бы не имело ни начала, ни конца. Хаотичной кляксой как это кажется в юности. И только смерть в руках самой личности. Разрыв пут, побег из паутины. Нарушение чьих-то изуверских планов».
Прохожие, конечно, оглядывались и перешёптывались между собой. Бухгалтер поёжился под своим тонким желтоватым плащом. Понесло, подумал он про себя. Что подумали люди вокруг, вероятно то же, что и Ванецян.
Как умереть, это не подгадать час, а сделать выбор в пользу определённого варианта.
А? после такого спича, он ещё не всё сказал что ли.
Возможно, это будет вполне естественная кончина. Тоже хорошо и правильно.