Погодь! откликнулся «рикша», Мы почти на месте
Он повернул налево и с силой вытолкнул тележку на ровную площадку. Потом подошёл ко мне, помог подняться и отвёл в тенистое место. Это был наспех сооружённый навес из веток, накиданных на низенькие сваи.
Полежи пока, сказал незнакомец, протянув мне бутылку с водой. После нескольких жадных глотков, я снова отключился.
Проснулся я под вечер. Косые лучи заката уже не жгли, а ласково грели мои опухшие веки. Разомкнув глаза, я обнаружил себя на том же месте, где заснул. Что же, какое-никакое, а постоянство. После ночного злоключения и поездки на грузовой тележке очень не хотелось новых сюрпризов. Бич тоже никуда не делся. Чуть поодаль развёл костёр и кашеварил, помешивая какой-то железякой в старой кастрюле, подвешенной наподобие котелка. Пахло тушёнкой. О ноги его тёрлась кошка. Обыкновенная мурка, с глазками-семечками и серой полосатой шёрсткой крысоловка, какие ценятся в деревнях за неприхотливость и охотничью сноровку. Бич, видимо заметил, что я, наконец, проснулся и внимательно за ними наблюдаю.
Это Кыся, кивнул он на кошку, клички её я не знаю, вот и зову запросто: Кыся, да и всё тут! Товарищ она мой по несчастью. Вместе нас сюда занесло
Бич вздохнул глубоко и было погрузился в тяжёлые раздумья, но тут же встрепенулся.
Эй, тебя как звать-то? спросил он, говорить можешь?
Могу, разлепил я иссохшие губы, Дэн. Денис
А я Серёга! расплылся бич в улыбке, Ну вот, считай, что познакомились. Там рукомойник сзади, рожу умой и к столу! Мы с Кысей проголодались, всё ждали, когда проснёшься
И действительно, к одной из свай прикручено было проволокой нехитрое приспособление: перевёрнутая упаковка из-под молока, со срезанным дном и торчащим из горлышка ржавым гвоздём. Умно придумано! Мокрыми руками я осторожно промокнул лицо и поморщился: многочисленные ранки саднили. С грехом пополам утёрся краем рубахи и пошёл к костру. Мелькнула мысль: добраться бы скорее до дома и накатать заяву на тех уродов, что меня разукрасили!
Трапеза, предложенная Серёгой, была бесхитростной, но вкусной: макароны по-флотски. Ели мы прямо из «котелка», изогнутыми для удобства консервными крышками, а мурка с клочка газеты. Впрочем, никто из нас не был в претензии. У всех чуть не в животах бурчало, поэтому работали челюстями молча. Когда с макаронами было покончено, бич схватил котелок и пробурчав что-то вроде: «Щас вернусь», скрылся за полуразрушенной стеной. Обернулся он, в самом деле, быстро. Минут через десять притащил в чистой кастрюле воды.
Ручей рядом, доложил он, хотя я, в общем-то, не спрашивал, Чаю хочешь?
Я кивнул, продолжая за ним наблюдать. Руки у него не были ни загрубевшими, ни изнеженными. Из чего можно смело делать вывод, что Серёга наш не из колхозников, но вряд ли высоколобый интеллигент. Последнее, впрочем, прояснилось ещё вначале знакомства. Тогда кто же он? И почему живёт за городом, в каком-то заброшенном месте? Вероятно, жгучее любопытство и одновременно настороженность застыли у меня во взгляде, потому что, не откладывая в долгий ящик, Серёга начал свой невероятный рассказ.
Слишком много вопросов, да? спросил он, высыпая чай из пачки прямо в кастрюлю.
Закончив дело, Серёга стал рыться в своих многочисленных пакетах, пока не отыскал там какую-то вещь.
Вот! и метнул в меня ею без предупреждения.
Я поймал вещицу у самого лица, развернул. Это оказалась футболка. Не застиранная, почти новая, а на ней лицо какого-то мужика в чёрных очках и надпись на английском: «Do you like Putin? Why?». Серёга во весь рот улыбался, словно моё недоумение это был результат его удачного фокуса.
Прикольно, да? потёр он нос кулаком и принялся разливать чай в жестяные банки, Здесь у вас за такие принты на пятнадцать суток сажают, а у нас уголовная статья экстремизм. Только это ещё доказать надо. У нас же, типа, демократия! Так что, носят. Уже очень многие носят
У кого это «у вас»? поинтересовался, продолжая изучать в отблесках костра рисунок на футболке, Что за дядя здесь нарисован?
Путин, улыбка сползла с серёгиного лица, наш президент.