Впервые за последние несколько недель одиночество в постели снова стало тяготить его. Поэтому Алек все-таки взял телефон и набрал номер Оливии, который уже выучил наизусть.
Когда она ответила, ее голос был сонным.
— Я вас разбудил, — забеспокоился Алек. I. — Нет. То есть да, но это ничего.
Повисло молчание. Алек вдруг осознал, что говорит с ней, лежа в кровати, и что Оливия тоже лежит в постели. Он легко мог нарисовать себе ее образ. Шелковистые прямые волосы, белоснежная кожа, зеленые глаза.
— Сегодня я отвез Клая в Дак, — наконец сказал Алек. — Я так себя странно чувствую, потому что он впервые не ночует дома.
— Возможно, вам с Лэйси теперь будет легче найти общий язык.
— Едва ли. — Алеку становилось не по себе при мысли, что ему предстоит провести четыре дня без Клая, который хоть немного снимал напряжение, возникшее между отцом и дочерью.
Оливия потратила три вечера на телефонные разговоры, чтобы убедить Алека хотя бы попытаться наладить отношения с Лэйси. Наконец в среду он заглянул в комнату дочери перед завтраком. Она собиралась в школу и надела чересчур короткие желтые шорты и футболку из магазина спортивных товаров, где работал Клай. Когда появился отец, девочка разыскивала потерявшуюся сандалию и Алек присел на краешек кровати.
— Давай придумаем, чем нам заняться сегодня вечером, Лэйси.
К Девочка подняла на него глаза. К — С какой стати?
— Мы же раньше так делали. Помнишь? Мы проводили много времени вместе.
— Сегодня вечером я договорилась погулять с Джессикой.
— С Джессикой ты встречаешься каждый вечер. Да ладно тебе, Лэйси. Удели отцу немного твоего драгоценного времени.
Она прислонилась к стене рядом со шкафом, держа в руке сандалию.
— И что мы станем делать?
— Что захочешь. — Алек пожал плечами. — Тебе нравился боулинг.
Лэйси пренебрежительно хмыкнула.
— Не хочешь? Тогда можно пойти в кино.
— Я уже видела все фильмы, которые идут в здешних кинотеатрах.
— А как насчет ночной рыбной ловли? Когда-то ты это любила.
— Ага, когда мне было восемь лет. Алек вздохнул.
— Тогда помоги мне, Лэйси. Предложи что-нибудь сама.
— Уже придумала. — Девочка оживилась, и в Алеке шевельнулась надежда. — Я могла бы погулять с Джессикой, а ты бы остался дома с твоими обожаемыми фотографиями старого маяка.
Он посмотрел на нее с такой грустью, что Лэйси вздохнула и бросила сандалию на пол.
— Прости, — в ее голосе слышалось раскаяние. — Будем делать то, что захочется тебе.
Алек встал.
— Тогда отправимся ловить рыбу.
Путь к небольшой бухте прошел в молчании. Развалившись на сиденье, Лэйси нацепила наушники, положила ноги на приборную доску и отбивала такт рукой, повторяя ритм не слышной Алеку музыки.
На берегу Лэйси вышла из машины и немедленно прикрепила приемник к поясу шорт, и Алек понял, что все его надежды провести спокойный вечер с дочерью рушатся.
— Лэйси! — окликнул он.
Она продолжала идти впереди, либо не слышала из-за музыки, либо игнорировала его присутствие. Этого Алек не знал. Да это и не имело значения. Как бы там ни было, общаться с ним дочь не желала.
Он догнал ее, остановил, положив руку на плечо.
— Пожалуйста, Лэйси, не бери приемник с собой, — попросил Алек. — Оставь его в машине.
Она пробормотала что-то сквозь зубы, но вернулась к машине и оставила приемник на переднем сиденье.
На корабле Лэйси оказалась единственной особой женского пола. На корабле отправились порядка десяти молодых мужчин, и все они уставились на нее, как только девочка вступила на сходни. И это заставило Алека посмотреть на дочь оценивающе. Он вдруг осознал, что ее одежда выглядит вызывающе. Шорты были бесстыдно короткими, они открывали длинные тонкие ноги, покрытые золотистым загаром.