Я занялась составлением сметы, правда, меня смущали суммы строительства, они были намного больше тех сумм, которые мы закладывали при строительстве подобных строений. Но сын успокаивал меня тем, что так надо, и это согласовано с заказчиками, ибо по окончании строительства он должн был, часть полученных денег вернуть заказчику. Конечно, такой ответ меня совсем не удовлетворил, но я подумала, что живем мы сейчас в другое время, где не придерживаются никаких принципов. Всё можно делать, если это приносит деньги.
Теперь сын пропадал целыми днями на стройке, приходил домой поздно и грязный. Он мылся в ванной, ел шницель с картошкой или плов из баранины и падал в кровать. У нас появились деньги. Мы купили новый телевизор и холодильник фирмы "Самсунг". Жизнь наша налаживалась, страхи мои понемногу улеглись. Но вот однажды не пришел домой с работы. Не пришел он и на другой день, и не позвонил. На мои звонки он не отвечал, был вне зоны досягаемости.
Я пошла в милицию, что бы сделать заявление. Меня уговаривали там не торопиться, говорили, что он, небось, с какой-то красавицей отдыхает у моря. Но я была настойчива и мое заявление приняли. А потом, потом Инна Федоровна расплакалась. Артем понял, что больше информации он не получит от несчастной матери, потому попрощался с ней, пообещав найти настоящего убийцу.
Утром Артема вызвал начальник отдела подполковник Шмырев. Оперуполномоченный догадывался о причине своего вызова, потому отложил все свои дела, чтобы переговорить с начальником.
Разрешите, войти, товарищ подполковник?
Заходи, коротко бросил начальник. Это был среднего роста мужчина, плотного телосложения. Волосы аккуратно уложены, мундир очень хорошо сидел на нем. Садись.
Шмырев показал на стул, который стоял рядом со столом начальника.
Ты сколько у нас работаешь? вдруг задал неожиданный вопрос подполковник.
Да, много уже.
А конкретно. Шмырев пронзил Артема своим командирским взглядом, который требовал четкости в ответах подчиненных.
Скоро будет десять лет.
Да, солидный срок. Пора бы тебе и очередное звание получить.
Это не от меня зависит. Артем играл простодушного человека, но начальник поверил ему, и потому принялся дальше обрабатывать опера.
Очень даже зависит. Надо стараться лучше работать.
Кажется, стараюсь.
Плохо стараешься.
Почему это?
Да, потому что дела долго ведешь.
Но тут важно ведь не скорость, а найти преступника.
Но вон твои коллеги пришли попозже тебя, а дела закрывают быстрее.
Они-то молодые, куда мне за ними угнаться. В голосе Артема слышалась легкая ирония, что, конечно, не прошло мимо сознания старого опытного сыщика, как Шмылев.
А вот это ты напрасно так иронично относишься к стараниям и усердию молодых. Они полны еще желания побороть преступность в стране, служить людям.
Я тоже ведь служу людям.
Я это не отрицаю, я просто говорю, чтобы относились с большим рвением, тогда и дела будут идти быстрее, а мы заметим твое рвение, соответственно, подадим рапорт на продвижение в службе.
Хорошо, Василий Николаевич, я приму ваши слова к сведению.
Вот и замечательно, подполковник был явно доволен результатом своей воспитательной работой с подчиненным. Значит, можно переходить к основной теме, из-за которой он вызвал опера.
Тут пришло предписание от прокурора.
Какое? Чем еще он там недоволен? Артем сделал вид, что он ничего не понимает, но про себя подумал: " Ах, ты хитрый лис, недаром ты сделал какое длинное предисловие перед тем, как перейти к делу. Неспроста это.
Ты ведь вел дело этого самоубийцы?
Какого самоубийцы? продолжал играть опер, ибо он действительно вел несколько дел самоубийц. Народ нынче хлипкий стал, едва что-то не так происходит, так они в петлю лезут или прибегают к другому способу покончить с жизнью.
Да Соколенка.
А что же не удовлетворяет прокурора?
Мать этого парня написала заявление, что не согласна с твоим заключением, что сын утонул сам.
Артем изобразил озабоченное лицо.
Как же так? Ведь все там было доказано, экспертиза не нашла никаких следов насилия. К тому же в парне было алкоголя, кажется, три промилле.
Вот, займись по-новому этим делом, и докажи, что ты был прав, а мы подумаем о твоем повышении.
Хорошо, я постараюсь, Василий Николаевич. Разрешите идти?
Иди, занимайся делом. Да, не забывай о том, что мы говорили.