Я сказал:
– Нужно отнести ей еды, – поскольку я знал, что еда в больницах не очень хорошая. (Дэвид из нашей школы однажды лежал в больнице, ему делали операцию на ноге. Ему нужно было удлинить мышцы икры, чтобы лучше ходить. Дэвид терпеть не мог тамошнюю пищу, поэтому его мать каждый день носила ему еду.)
Отец долго молчал, а потом сказал:
– Я отнесу ей чего-нибудь днем, когда ты будешь в школе. Отдам врачам, а они передадут маме, ладно?
Я сказал:
– Но ты не умеешь готовить.
Отец закрыл лицо руками и сказал:
– Кристофер, слушай, я куплю какой-нибудь готовой еды в «Марке и Спенсере» и отнесу ей. Мама любит такие вещи.
Я сказал, что напишу ей открытку типа «Выздоравливай», потому что так всегда делают для людей, которые лежат в больницах.
Отец сказал, что отнесет ее матери в больницу.
47
На следующий день по пути в школу мы проехали в автобусе мимо четырех красных машин подряд, что означалохороший день, – так что я решил не грустить о Веллингтоне.
Мистер Дживонс, школьный психолог, однажды спросил меня, почему четыре красные машины подряд обозначаютхороший день , а три красные машины обозначаютдовольно хороший день , а пять красных машин обозначаюточень хороший день . И почему четыре желтые машины в ряд означаютчерный день , то есть такой день, когда я ни с кем не разговариваю, не ем свой ланч и сижу один, читая книги, и не предпринимаю ничего рискованного. Он сказал, что считает меня очень логичным человеком, и потому его удивляет, что я мыслю подобным образом. Поскольку это не слишком-то логично.
Я ответил, что люблю, когда вещи находятся в правильном порядке. И один из способов упорядочить вещи – это быть логичным. Особенно если эти вещи – числа или аргументы. Но есть и другая возможность выстроить вещи в правильном порядке. И вот почему у меня былихорошие дни ичерные дни . Я сказал, что некоторые люди, которые работают в офисе, выходят по утрам из своих домов и видят, что светит солнце, и тогда они чувствуют себя счастливыми. Или видят, что идет дождь, и им делается печально. Но для них нет разницы, какая на улице погода, потому что они работают в офисе и погода никак на них не влияет – ни солнечная, ни дождливая.
Я сказал, что, когда отец встает по утрам, он всегда надевает брюки прежде, чем носки, и в этом нет никакой логики, но он всегда делает именно так, потому что он любит правильный порядок, как и я. Еще, когда отец поднимается по лестнице, он шагает через две ступеньки и всегда начинаете правой ноги.
Мистер Дживонс сказал, что я очень умный мальчик.
Но это вовсе не означает, что я умный. Я просто замечаю, как происходят всякие вещи, и с умом это никак не связано. Это просто наблюдательность. А быть умным – это когда ты смотришь, как происходят события, и делаешь выводы. Или понимаешь что-то новое. Например, как расширяется Вселенная или кто совершил преступление. Или же ты составляешь шифр. Например, можно взять чье-нибудь имя, придать каждой букве порядковый номер по алфавиту (а = 1, b = 2 и т. д.), а потом сложить все эти числа вместе. И тогда можно увидеть, что иногда получаются простые числа, вроде Гилберт Кийт Честертон (271) или Дональд Дак (103).
Мистер Дживонс спросил, верно ли он понимает, что я чувствую себя комфортно, когда вещи располагаются в правильном порядке, и я сказал, что да.
Тогда он спросил меня, может быть, мне не нравится, когда что-то меняется. А я сказал, что вовсе не возражаю, чтобы что-то менялось. Например, если все изменится так, что я сделаюсь космонавтом. Это одно из самых больших изменений, которые я могу себе представить. Сложнее представить только то, что я стал девочкой, и то, что я умер.
Он спросил, хочу ли я стать космонавтом, и я ответил: «Да».