Стрелять будем, что ли? уточнил Китайгородцев.
Петя посмотрел на собеседника с сомнением. То есть пострелять этих уродов он был бы рад, да боязно. Да и нереально это убивать. Это даже Петя понимал.
А ты приёмчики всякие знаешь? поинтересовался Петя. Ну, такие, чтобы мозги по стенке.
То есть будем убивать? решил дойти до сути Китайгородцев.
И снова Петя засомневался. Он ехал мстить и жаждал несчастий для своих врагов, но что он будет делать, когда предстанет перед ними, он не знал.
Смысл в чем? сказал Китайгородцев. Смысл в том, чтобы попугать. Правильно?
Да, согласился, подумав, Петя.
А больше всего страшит что?
Что? эхом отозвался Петя.
Не то, что уже случилось, а то, что может случиться. Ожидание несчастий пугает больше, чем само несчастье.
Да? удивился Петя, который никогда о таких вещах, похоже, не задумывался.
Конечно, уверенно сказал Китайгородцев.
Петины обидчики обычно проводили время на захламленном пятачке территории, примыкающей к Дмитровскому шоссе в районе метро "Владыкино". Здесь они из досок и картона соорудили подобие сарая, где пили пиво, неумело мешая его с водкой, и пробовали курить свою первую в жизни травку. У Пети с ними общих дел не было, если не считать того, что эти ребятки время от времени Петю поколачивали и отнимали у него деньги.
Петя показал Китайгородцеву дорогу, их "Додж" пробрался меж выкрашенными грязноватой краской заборами, выехал на пустырь, и Китайгородцев увидел прилепившийся к глухой кирпичной стене хлипкий сарай.
К сараю Китайгородцев подъехал вплотную, останавливать машину не стал, а только сбросил скорость, осторожно уперся мощным бампером в стену сарая, непрочная конструкция захрустела и заскрипела, гнилые доски рассыпались, и из этого призрачной надежности укрытия сыпанула перепуганная пацанва.
Китайгородцев вышел из машины. Полдюжины подростков обездвижили и смотрели на него со страхом. Пиво, травка и взрослая жизнь как-то быстро ими позабылись, и они снова превратились в робеющую перед взрослыми ребятню.
Привет, сказал им Китайгородцев. Чей гадюшник?
Никто не осмелился ему ответить.
Кто строил? Кто хозяин? продолжал вопрошать Китайгородцев.
Молчание в ответ.
Значит, не перед кем извиняться, определился Китайгородцев, А то я немножко зацепил вот здесь. Так что претензий никто не выдвигает?
И тут из "Доджа" Петя появился. Вышел из машины, хлопнул эффектно дверцей, и встал рядом с Китайгородцевым, старательно Китайгородцева копируя: ноги по-хозяйски широко расставлены, руки в карманах джинсов. Его появление произвело на подростков огромное впечатление. Никак они прежде не могли бы связать не раз ими битого Петюню с этим крутым дядькой на дорогущем внедорожнике. А Петя прошёлся вдоль строя вмиг обмерших сверстников и остановился перед одним из них. Тот пацан отчего-то сразу изменился в лице. Побледнел даже. Наверное, он ждал удара. Китайгородцев тоже ждал и готов был в любую секунду вмешаться. Но удара не последовало. Петя развернулся и пошел к машине.
Поехали! повелительно бросил он Китайгородцеву.
Китайгородцев послушно сел за руль. Развернул машину. Подростки провожали их взглядами, где смешались изумление и почтительность.
Йес! удовлетворённо сказал Петя.
Похоже, что трудно было сейчас сыскать на земле человека более счастливого, чем он.
Вот видишь, сказал Китайгородцев. Всё получилось. И хорошо, что ты бить его не стал.
Я его пожалел.
Ты не пожалел его. Ты побоялся, спокойно сказал Китайгородцев.
И Петино лицо залилось краской.
Но он этого даже не заметил, с прежним спокойствием продолжал Китайгородцев, демонстративно не замечая состояния собеседника. Потому что он сам сильно испугался. И он вот этот свой страх запомнит навсегда. Запомнит то, как испугался. И это гораздо лучше, чем, если бы ты просто его ударил.
* * *Китайгородцев загнал "Додж" на кручу у Воробьевых гор, куда и пешком не каждый захочет взобраться. Отсюда был виден изгиб петли Москва-реки и стадионная чаша в Лужниках. И вокруг ни одной живой души.
Клёвое место, оценил Петя. Здесь никто не найдёт. Да?
Да, подтвердил Китайгородцев.
Клёво, когда никого нет. Когда ты сам.
Не всегда так, не согласился Китайгородцев. Я где-то вычитал фразу: "Одиночество прекрасная вещь, но обязательно нужно, чтобы рядом был ещё кто-то, кому ты мог бы рассказать о том, что одиночество это прекрасная вещь".