Она поднялась, сверкнув умопомрачительным разрезом, вскинула голову точным танцевальным движением, которому он сам ее научил когда-то, и неотвратимо двинулась ему навстречу, раскинув руки
***
Варя открыла глаза. В комнате было ошеломляюще холодно. Завернувшись в одеяло, она пошлепала к приоткрытой двери на балкон, оставляя следы на надутом ветром снегу.
Марта стояла, вцепившись в перила. Босая, в насквозь мокром куцем халатике.
Мам, ты с ума сошла? Что случилось? Ты вся синяя.
Умер твой отец, Варенька. Поди, поставь чайник, будем завтракать. Я сейчас приду.
Архангел с тряпичными крыльями
Утро не задалось с вечера, когда я увидел в Инстаграме Юлькино селфи с пляжа. Она немного поправилась, но это ей шло. Яркокрасный купальник, тот самый, мы его купили, когда я смог вывезти её в Тай на первые кровно заработанные. Юлька выглядела совершенно счастливой и улыбалась так, будто знала, что я увижу её глаза.
Короче, вместо того, чтобы выспаться перед важной встречей, я выпил всё, что нашел в доме. И теперь тупо передвигал ноги в сторону метро, морщась от каждого удара пульса в висках. А потом на меня обратила внимание эта шавка. И не просто обратила, а вцепилась с мерзким визгом в мою ногу.
Цербер, не смей! неожиданно зычно крикнул старикан, рядом с которым тусило это нечто.
И тут я остановился начал смеяться, как идиот. Патлатая мелкая дворняга, которая мечтала родиться пекинесом китайской императрицы, но чтото пошло не так, и Цербер!
Молодой человек, простите, ради бога! дед суетливо подскочил со своей табуреточки и покачнулся.
Цербер висел на моей штанине, как прищепка, но было не больно он ухватил только джинсу. Старик доковылял до нас и схватил собаку за шкирку. Это было какоето дурацкое замедленное кино, которое с осуждением смотрели несколько торговок мелочевкой, таких же пенсионерок со складными стульями. Причем смотрели они только на меня, как на сумасшедшего.
Руки у деда были на удивление чистыми и ухоженными, что вообще не вязалось с обвисшими небритыми щеками. Он оторвал от меня своего пса и виновато посмотрел снизу-вверх:
Церби почти никогда так не делает значит, это оправдано.
Я аж забыл, что тороплюсь. Акцент. Сначала я его не заметил, но теперь точно мог сказать дед явно неместный.
Чем оправдано?
Он хочет, чтобы вы обратили на нас внимание, дед приподнял бесформенный блин светлой кепки и поклонился. Потом он жестом распорядителя художественной выставки указал на то, чем, собственно, торговал.
На асфальте возле его сидушки лежала клеенка, а на ней были разложены старые книжки и фотографии. Странный набор. Не знаю, почему я подошёл и стал их рассматривать. Книжный развал меня не впечатлил, а вот картинки. Все одинакового формата, десять на пятнадцать. Такие раньше делали для фотоальбомов. И на всех примерно одно и то же. На облупленном деревянном полу разложена холстина, изображающая фигуры. Разные. Дерево, собака, роза, суровый греческий профиль, человек в полный рост, человек с крыльями и нимбом. Это было реально круто, правда. И ведь не жаль времени тщательно укладывать тряпку, чтоб она ожила и стала фигурой. Я замер, рассматривая это народное творчество, а дед смотрел на меня.
Что это?
Картины со смыслом. Вы сейчас называете это инсталляцией. Дед ощутимо гордился произведенным впечатлением.
Вы это продаёте?
Да. Недорого.
И покупают?
Ну редко. Зато обычно не торгуются. И тогда у нас с Церби маленький праздник, он улыбнулся. Дурацкий пёс тоже изобразил подобие улыбки на плоской морде.
Стало ясно, что без покупки меня не отпустят. Не то что опять ухватят на штаны, нет. Просто я сам не смогу уйти. Будет им праздник. Я не выбирал особо, ткнул пальцем в крылатого:
Сколько?
О, прекрасный выбор, молодой человек! Это не просто ангелхранитель. Это архангел. Вы знаете разницу между ними?
Архангел круче?
Ну примерно так.
Так сколько?
На ваше усмотрение.
Ненавижу, когда так говорят! Откуда мне знать, какова справедливая цена по мнению этого старика? Дашь мало обидишь, дашь много будешь чувствовать себя дураком. Обычно, когда я это слышу, я повышаю голос и требую цифру, или ухожу. Но всё было слишком странно, да еще этот бумс в висках после вчерашнего. Я вынул сотню, потом подумал, и добавил еще две.