Езид Гехинский - Слово мудрости. Афоризмы, размышления, наставления. Книга первая стр 25.

Каким образом владение даже всей землей дает кому-либо верховную деспотическую власть над человеческой личностью? Наиболее правдоподобным объяснением будет такое: тот, кто владеет всем миром, может отказать всем остальным людям в пище и тем самым по своему усмотрению уморить их голодом, если они не признают его верховной власти и не подчинятся его воле.

Преступность любой диктатуры в том, что она жестко сопротивляется нормальной человеческой жизни.

Тирания  это осуществление власти помимо права, на что никто не может иметь права.

История знает не так уж много форм правления; известные с древности и классифицированные греками, эти формы оказались необычайно живучими. Если мы примем эту классификацию, сущность которой, несмотря на многочисленные вариации, не изменилась за две с половиной тысячи лет от Платона до Канта, то мы сразу же подвергнемся искушению истолковать тоталитаризм как некую современную форму тирании, т.е. как неправовое правление, при котором власть сосредоточена в руках одного человека. Не ограниченный законом произвол власти, творимый в интересах правителя и враждебный интересам управляемых, с одной стороны, и  с другой  страх как общий принцип поведения, а именно страх народа перед правителем и правителя перед народом, традиционно считались родовыми признаками тирании.

Если кто-либо применяет силу без права  как это делает в обществе каждый, кто поступает беззаконно,  то он ставит себя в состояние войны с теми, против кого он её так применяет; а в таком состоянии все прежние узы разрываются, все другие права недействительны и каждый имеет право защищать себя и сопротивляться агрессору.

Множество, которое не сводится к единству,  это смута. Единство, которое не зависит от множества,  это тирания.

Тирания возникает, конечно, не из какого иного строя, как из демократии; иначе говоря, из крайней свободы возникает величайшее и жесточайшее рабство.

Власть произвола наиболее легко устанавливается на руинах свободы, которой злоупотребляют до распущенности.

Крайняя демократия  та же тирания, только разделенная среди многих.

Демократический деспотизм бывает самым нестерпимым: он плодит тиранов.

Франция, какой она была совсем недавно,  это Турция, перенесенная в Европу. Недаром у добрых двух десятков английских писателей мы читаем: «Деспотии, как, например, Франция и Турция»

Военный деспотизм и военная организация стремятся в конце концов сосредоточиться в руках одного.

Военное правление ведёт к деспотизму.

Тираны всегда проявляют легкое подобие порядочности: они поддерживают законность перед тем, как уничтожить ее.

Тиран медоточив, пока не в полной силе.

Большинство тиранов вышли, собственно говоря, из демагогов, которые приобрели доверие народа тем, что чернили знатных.

Диктатура всегда приходит в обличье спасителя.

В трудные времена люди всегда ждут мессию, спасителя. Образ всемогущего отца настойчиво маячит в воображении тех, кто устал от тягот жизни.

Нация, которая может и должна быть спасена одним-единственным человеком, не заслуживает пощады.

Тиранию строят на иллюзиях о счастливой жизни.

Никогда, ни в одной стране мира, те, кто приходил к власти незаконным путем, растоптав своих предшественников, не строили демократическое государство. Наступала фашистская диктатура, и нигде она долго не продержалась.

Диктатуру устанавливают не затем, чтобы защитить революцию; революцию совершают, чтобы установить диктатуру.