[59] На первый взгляд он казался совсем мальчишкой, и даже не верилось, что такой юнец может здесь работать. Впрочем, в данный момент он и не работал, а лишь задумчиво рисовал толстым фломастером вот этот символ:
– Здравствуйте, – сказала Эдипа, пораженная таким совпадением. И, повинуясь внезапному импульсу, добавила: – Меня прислал Кирби. – Это имя было написано на стене в туалете, и она надеялась, что оно прозвучит заговорщицки, но вышло довольно глупо.
– Привет, – отозвался Стэнли Котекс, быстро спрятав в стол большой конверт, на котором рисовал. Закрыл ящик и, заметив гостевой значок, спросил: – Вы заблудились?
Эдипа понимала, что ничего не добьется, если напрямую спросит про символ. И поэтому ответила:
– Вообще-то я тут на экскурсии. Участвовала в собрании акционеров.
– У вас есть акции? – Он окинул ее беглым взглядом, подцепил ногой вращающийся стул у соседнего стола и подкатил к ней. – Садитесь. Вы можете влиять на политику компании, вносить предложения, от которых нельзя будет так просто отмахнуться?
– Да, – солгала Эдипа на всякий случай, чтобы посмотреть, что будет дальше.
– А не могли бы вы, – сказал Котекс, – заставить их отменить положение о патентах? Лично меня оно больше всего беспокоит.
– О патентах? – удивилась Эдипа.
Котекс объяснил, что каждый инженер, подписывая контракт с «Йойодином», отказывается от патентных прав на любое изобретение, сделанное им во время работы в компании.
– Это душит творческое начало в каждом настоящем инженере, – с горечью произнес Котекс, – где бы он ни работал.
– А мне казалось, что сейчас уже нет изобретателей, – сказала Эдипа, чувствуя, что это подстегнет его на дальнейшие откровения. – Таких, как Томас Эдисон, например. Сейчас ведь все основано на коллективном труде, верно? – Утром Кровавый Чиклитц в своей приветственной речи особо подчеркнул значение коллективной работы.
– Коллективный труд, – проворчал Котекс, – так это теперь называется, да. На самом деле это способ избежать ответственности. Симптом вырождения современного общества.
– Боже мой, – воскликнула Эдипа, – вам, наверное, запрещено вести такие разговоры.
Оглядевшись по сторонам, Котекс придвинул свой стул ближе к Эдипе.
– Вы слышали о машине Нефастиса? – Эдипа округлила глаза. – Ее изобрел Джон Нефастис, он сейчас работает в Беркли. [60] Джон – самый настоящий изобретатель. Вот. У меня есть ксерокопия патента. – Он вытащил из стола несколько листов: на одном из них был изображен ящичек с портретом бородатого викторианца на стенке, а внутри ящичка располагались два поршня, соединенные с коленчатым валом и маховым колесом.
– Кто этот бородач? – поинтересовалась Эдипа.
Джеймс Кларк Максвелл, [61] пояснил Котекс, знаменитый шотландский ученый, который постулировал существование крошечного разумного существа, известного как демон Максвелла. Демон, сидящий в ящике среди молекул воздуха, которые движутся с различной скоростью, способен отделять быстрые молекулы от медленных. Быстрые молекулы обладают большей энергией, чем медленные. Сконцентрировав достаточное количество быстрых молекул водном месте, вы получите область с высокой температурой. И тогда перепад температур между этой горячей и холодной областью в ящике можно использовать, чтобы привести в движение тепловой двигатель. Поскольку демон ничего не делает, а только сортирует молекулы, то вы не производите никакой реальной работы в этой системе. Тем самым нарушаете Второе начало термодинамики, [62] получая нечто из ничего, и создаете вечный двигатель.
– Разве сортировка не работа? – удивилась Эдипа.