— Да, жалею… Ты ещё о чем-то хотел спросить? — заторопилась вдова, будто испугалсь слишком уж быстрого сближения. — Спрашивай…
Ожидаемое любовное признание повисло в воздухе. Будто зеленый лист, опаленный солнечным жаром.
— Скажи, перед празднованием Венькиного юбилея ничего не произошло? — Лена непонимающе наморщила лобик. — Я имею в виду странные телефонные звонки, необычное беспокойство Крымова, непонятные посетители…
Лена задумалась.Тонкие пальчики перебирали ворот блузки.
— Вроде, ничего из ряда вон выходящего. Правда, Веню что-то угнетало, но в таком состоянии он был постоянно. Говорил с кем-то по телефону и вдруг выматерился. Обычно матерщины не призна вал, а тут — открытым текстом, без помарок и исправлений.
Я слушал, затаив дыхание, стараясь не спугнуть неловким словом или жестом ленкины откровения. Ведь она фактически «рисовала» предсмертный портрет бизнесмена, который о многом может поведать нам с Витюней.
— Дверь открывал телохранитель… Потом, перед самым юбилеем появились ещё двое… Перед юбилеем Крымов посадил в прихожую третьего парня… Потом — неожиданное решение поехать в санаторий. Ведь Венька не признавал ни поликлиник, ни больниц… И вдруг… Он в последнее время чего-то боялся…
Подумаешь, новость! В России сейчас все боятся, особенно, те, кто сидит на мешках с деньгами. Их отстреливают, как глупых куропаток.
Невольно вспомнилось в каком порядке шли Крымовы к вагону. Впереди — супруги, по бокам — два настороженных телохранителя, позади — ещё один с чемоданами.
Забавная картинка!
— Припомни, Венька ничего не говорил о том, что его преследуют, что он опасается покушения?
— Ты знаешь не хуже меня, что, несмотря на кажущуюся открытость, Крымов был на редкость замкнут… Но перед самым выездом на вокзал вдруг приоткрылся…
Я так и впился ожидающим взглядом в ленкины губы. То, что она сейчас скажет, может вознести версию о конкурентах над всеми остальными.
— Как приоткрылся?… Ради Бога, постарайся вспомнить — слово в слово.
— А мне и вспоминать нет необходимости — та фраза застряла в сознании больнючей занозой… «Лучше в санаторий, чем на тот свет». Тогда я не придала значение — мало ли что Крымов имел в виду. Возможно, болезнь, от которой решил избавиться в Пятигорске… Только сейчас до меня дошло…
До обеда осталось два с половиной часа. После посещения столовой мы разойдемся по своим комнатам. Я — к Ларину, Лена — ожидать драгоценную простушку. И наверняка перебирать в памяти каждое мое слово. Удастся ли раскрыть ангелолочка ещё раз или она ограничится уже сказанным?
— Ты хотела побаловать меня сухим вином? — напомнил я, думая вовсе не о вине. — Раздумала?
Лена наклонила голову, исподлобья бросила на меня лукавый взгляд.
— Нет, не раздумала… Пошли?
Все получилось так, как я предвидел. Не успели мы зайти в «девичий терем» и повернуть ключ в звмке — Ленка прильнула ко мне всем телом. Откинула голову и шептала: Славик, Славочка, люблю… люблю…
Я, конечно, не устоял…
30
Необходимость посещать квартиру Ваютиных отпала. Вместе с возможностью пользоваться гостеприимством Марийки, которая буквально закармливающей меня вкуснейшими блюдами. Витюня придумал более удобный способ общения. Исключающий поездки в переполненном трамвае и зряшные потери дорогого времени.
В квартале от санатория находится небольшой частный домик, в котором проживает пожилая пенсионерка, тетя Паша. Тихая, спокойная женщина, без мужа и детей. Не знаю, чем она обязана Витюне, какая связь существует между ними, но пенсионерка охотно предоставила в наше распоряжение одну из свободных комнат. Мало того, обеспечивала ароматным чаем и разнообразными фруктами.