Коса у нее ниже пояса, а всегда гладкая, бледное лицо редко когда зарумянится. Голос она никогда не повышает.
А Таня как начнет что-нибудь делать, раскраснеется, вихры вздыбятся, на курносом носу выступят капельки пота... Если станет стирать платочки, то мыльная пена летит во все стороны и белыми пятнами покрывает пол, а таз так и прыгает на табуретке.
Соседка тетя Катя просунет голову в дверь и скажет серьезно:
- Я думаю, что за грохот? Верно, печники пришли, плиту ломают, а это Чижик платочки простирывает.
Очень Таня огорчается, что она на Лену не похожа. Только то ее и успокаивает, что Леночка иногда посмотрит на нее, улыбнется и взглянет на мамину карточку. А мамочка тоже на карточке кудрявая, курносая, смеется, и на левой щеке у нее ямочка, как у Тани.
Таня не помнит маму: мама умерла, когда Тане был год. Ее заменила Лена.
А вот уже два года, как папа ушел на войну, и сестра Леночка теперь для Тани и папа, и мама.
С уборкой покончено. Суп поставлен на керосинку, и можно полчасика почитать, прежде чем взяться за уроки.
Таня забирается с ногами на диван и открывает книжку. И вот она уже мчится на мотоцикле с Тимуром, борется с Квачом и засыпает на диване в таинственной даче (а суп всё кипит и кипит). Враг показался на горизонте, и зашумели деревья, и зазвенели консервные банки сигнализации... (Крышка подскакивает на кастрюле - "дзинь-дзинь-дзинь".) И когда Таня снова оказывается у себя в комнате на диване, в шумном приуральском городе, то супа в кастрюле остается меньше половины.
Опять та же история!
Леночка опять поднимет крышку, заглянет в кастрюлю, и Тане останется только покраснеть и опустить голову. Таня решается посоветоваться с соседкой тетей Катей. Может быть, суп следует долить?
В комнате тети Кати самый главный жилец - кот. Его зовут Марфут. Раньше думали, что он кошка, и прозвали Марфушкой, а потом выяснилось, что это кот, и стали называть его Марфут. Тетя Катя спит на одной подушке, а Марфут на двух. Когда по карточкам выдают рыбу, тетя Катя отрезает себе кусочек, а остальное прячет для Марфута. Очень она Марфута любит.
Тетя Катя раньше состояла в артели портних и работала дома. Целый день она сидела и стрекотала машинкой. А как началась война,- отодвинула машинку в угол, накрыла ковриком и сказала:
- Будет! Будет мне девиц наряжать, надо дело делать, со всем народом армии помогать!
И пошла работать на военный завод. Она только все волновалась, как Марфут будет один оставаться.
- Ты уж, Танечка, заходи к нему раза два-три в день,- говорила она Тане,- а то он заскучает.
А чего ему скучать? Целый день лежит на подушках и песни поет.
Тетя Катя только что пришла с утренней смены. Глаза у нее были красные, лицо усталое. Нагнувшись над столом, она ела холодную картошку.
- Тетя Катя,- сказала Таня,- у меня опять суп выкипел.
- Небось, книжку читала?
Таня молчала.
- Эх, Чижик, Чижик, когда ты научишься понимать, что всякое дело внимания требует? Ну, вот что, возиться мне с тобой некогда: я сейчас второй смене помогать иду. На обед вам по тарелке вашего супа хватит, а на вечер мой возьмешь. Я все равно до завтра не вернусь.
- Тетя Катя, вы же только что пришли с работы!
- Ну и что! Заказ есть? Есть! Фронтовой? Фронтовой! К сроку выполнить нужно.
Тетя Катя говорит, а сама завертывает в бумагу картошку, кусочек хлеба, щепотку соли, застегивает ватник и направляется к двери. Таня и Марфут остаются одни в квартире.
Теперь - за уроки.
Леночка пришла, когда Таня уже ложилась спать.
Таня быстро вскочила с кровати, накинула халатик, обняла Лену и озабоченно всмотрелась в ее лицо. Леночка была бледнее обычного, под глазами лежали темные тени.
- От папы письмо есть? - спросила она сразу.
Таня отрицательно покачала головой и сказала торопливо:
- Завтра, наверное, будет. Обязательно будет.