«И вы, моря»
Amers
Сен-Жон Перс
Переводчик Евгений Юрьевич Шешин
© Сен-Жон Перс, 2021
© Евгений Юрьевич Шешин, перевод, 2021
Предисловие
Французский поэт, лауреат Нобелевской премии 1960 г., Сен-Жон Перс (настоящее имя Алексис Леже, полное имя: Мари-Рене Огюст Алексис Леже) родился 31 мая 1887 г. неподалеку от Гваделупы, на небольшом фамильном островке Сен-Леже-ле-Фёй (Saint-Léger-les-Feuilles) в семье Амеде Леже (адвоката) и Франсуаз Рене Дормуа (Dormoy), ведущей свою родословную от тех морских офицеров, которые впервые обосновались на Антильских островах ещё в XVII веке. Детство будущего поэта прошло в Вест-Индии и было им впоследствии воспето в поэмах Антильского цикла, среди которых наиболее известны «Хвалы» (Éloges, 1911). По возвращении семьи Леже во Францию (в 1899 г.), Алексис Леже окончил университет в Бордо и поступил на дипломатическую службу (в 1916 г.). Находясь в течение пяти лет в Китае, он написал свою первую эпическую поэму Анабазис (Anabase, 1924), завершённүю в тишине даосского храма неподалеку от Пекина и вдохновленную бескрайними просторами пустыни Гоби, которую поэт посетил, получив отпуск. Сам Сен-Жон Перс, в интервью Фигаро литтерер (1960), назвал Анабазис поэмой одиночества в действии. Если Антильский цикл высоко оценили ещё только во Франции (Марсель Пруст, Андре Жид, Жак Ривьер, Гийом Аполлинер, Франсис Жамм), то с выходом в свет Анабазиса поэт приобрел широкую мировую известность. Это стало возможным благодаря переводам Томаса Стерна Элиота на английский (1930) и Гуго фон Гофмансталя на немецкий (1929) языки, а также совместной работе двух великолепных мастеров слова русских поэтов-эмигрантов Георгия Адамовича и Георгия Иванова (1926).
Все творения Сен-Жон Перса от «Картинок к Крузо» (Images à Crusoe, 1909) до написанной незадолго до смерти поэмы «Сушь» (Sécheresse, 1974) исполнены тем единством стиля, которое и является, пожалуй, главной отличительной чертой этого удивительного поэта. Его чудесный дар, его благородная устремленность к бескрайним просторам, его высокая патетика и яркая образность неложно говорят нам о Стихии, музыкальной по своей природе и ритмообразующей по своему воздействию: этой стихией пленен Поэт, звукослагатель, в котором она становится одержанием1. Музыкально-патетическое волнение, первоначальный импульс к идущему из первобытных глубин сознания Слову, оформляется у него в нечто похожее на заклинание, становится словесным выражением или формулой, восстанавливающей утраченную связь человека с силами природы, с теми силами, которые в своей бесконечной цикличности и неохватной безмерности создают и воссоздают этот удивительный мир!
Тёмным ( Σκοτεινός) назвал Аристотель Гераклита Эфесского (ок. 535 ок. 475 до н. э). Этот эпитет использовал и Марсель Пруст, говоря о творениях молодого Сен-Жон Перса. Пруст имел в виду, вероятно, тот стиль, который поэт сохранит на протяжении всей своей долгой творческой карьеры. Слово «карьера», пожалуй, несколько режет слух, однако в отношении Сен-Жон Перса оно кажется вполне оправданным, имеющим под собой законные основания: о двойственности поэта, о тонкой границе, разделяющей поэта-визионера и успешного дипломата написано немало2. Однако вернемся к тёмному в поэзии Сен-Жон Перса и попытаемся отыскать истоки этой «темноты», а также попробуем ответить на вопрос: Понятен ли Сен-Жон Перс (в контексте современности), и может ли он, вообще, восприниматься современным читателем? Скажем сразу: под словом понимание здесь имеется в виду франц. compréhension, объемлющее понятия «восприимчивость» (в том числе и языковая) и «полнота восприятия», в отличие от русской лексемы, которая, согласно словарю В. И. Даля, есть не что иное как просто способность понимать, дар уразуменья, соображенья и заключения.
Нам важно подчеркнуть здесь тонкое различие этих двух слов, т.к. простая способность понимать что-либо как минимум предполагает, что это «что-то» должно быть сначала соответствующим образом статуировано, т.е. выдвинуто в качестве некоторого утверждения или предположения. Однако именно это статуирование недвусмысленно отсутствует у Сен-Жон Перса, который однажды сказал: Мне ровным счётом нечего утверждать. Мне никогда не была по вкусу научная «кухня» (I have nothing at all to state. I have never relished scientific cooking3). Часто цитируются и слова поэта, сказанные им по-поводу Анабазиса: Большая поэма, рожденная из ничего (Un grand poème né de rien). Всё это говорит о том, что поэзия Сен-Жон Перса питаема не теми родниками, которые можно обнаружить, исследовать, «понять» с помощью рассудка, но черпает свою силу из самой стихии языка, из той глоссолалии Явленного, которая кажется сотканной из нечленораздельного лепета первобытного человека, возносящего хвалы темным своим богам и несмолкающего плеска морских волн, тысячелетиями накатывающих на некогда обжитые, а ныне покинутые людьми побережья.