Закончив водную процедуру, диктатор натянул на голову кудрявый парик, надел халат, шлепанцы, подошел Коле и неожиданно прижал его к себе.
- Спасибо, друг,- бормотал Барракудо.- Утка символ моего могущества... Я не останусь в долгу...
После его объятий из Колиных карманов исчезли шариковая ручка и перочинный нож, но Коля обнаружь пропажу гораздо позже.
Барракудо пропел "Любил ли кто меня, как я?", подошел к окну и поднял шторы. Кабинет наполнился светом и Коля увидел на стенах странные картины: в тяжелых рамах висели рентгеновские снимки головы. Заметив удивление гостя, диктатор напыжился и с гордостью произнес
- Мои портреты! Вот на этом снимке мне 16 лет. А на этом - тридцать. Видишь, какой мозг?
- Да-а-а,- Редькин понимающе покачал головой, -это же мозг гения...
- С чего ты взял? - Барракудо слегка засмущался
- Для гениальности надо, чтоб мозг весил около килограмма,- не моргнув, соврал Редькин,- а у вас, судя по снимкам, полтора кило, а может, и все два.
- Сейчас, правда, поменьше осталось,- вздохнул диктатор,- приходится много думать... Но все равно,- он подмигнул Коле и хихикнул,- кое-что еще кумекаем.
- Как же тебя, Робин, отблагодарить? - Барракудо задумался
- Десять тысяч люриков - это, конечно, гипербола. Я тебе их не дам. Деньги портят человека, я на себе испытал.
- Да мне ваши люрики и не нужны,- Коля yлыбнулся,- на моем месте так поступил бы каждый! Мне бы поесть и дальше двигаться, дедушку искать...
- Э, нет, дорогой, раньше, чем завтра, я тебя не отпущу. Завтра состоится парад в честь Белой Утки, и ты, как ее спаситель, должен присутствовать.
В это время открылась дверь и вошел оборотень с огромным подносом, накрытым белоснежной салфеткой. Он поставил поднос на стол и быстрым движением как факир сдернул салфетку. С глубоким разочарованием Коля оглядел комплексный обед, состоящий из трех блюд: рыбки хакус, светящейся от обилия фосфора, яичка со штампом "Свежее до 1980 года" и компота из сухофруктов.
- Садись, Робин, ешь, не стесняйся. Мы люди простые без фокусов.
С обедом Редькин расправился за одну минуту.
- Молодец,- диктатор погладил его по голове и задумался.
- Хобби имеешь? - вдруг спросил он.
- А кто сейчас без хобби! - Коля усмехнулся:
Раньше я корабельные якоря собирал, а теперь марки коллекционирую.
- Хорошее у тебя хобби,- Барракудо завистливо вздохнул:
- А у меня оно такое, что и сказать стыдно.
Он оглянулся:
- Чужие карманы посещаю. Ворую говоря.
- И давно?
- Сколько себя помню. Это у нас наследственное. Он подсел к Редькину и жарко зашептал ему на ухо.
- Все делают вид, что ничего не замечают. Боятся. Министры перед тем, как ко мне идти, все из карманов выгребают. Тоска зеленая. Приходится им делать подарки, а потом их же и уводить. Представляешь?
- Да-а- Коля не знал, что сказать. Глава государства и на тебе! - А зачем вам, дядя Барракудо, воровать, извиняюсь, посещать чужие карманы? Вам ведь и так все отдают, когда захотите.
- Это неинтересно. Другое дело - пальчиками.- Глаза у диктатора заблестели.
- Двумя чуткими пальчиками провести ювелирную работу и извлечь из жилетки како-нибудь растяпы часики...
Он мечтательно прикрыл глаза и помолчал:
- А ты, значит, Робин, специалист по маркам? Барракудо прищурился, достал из тумбочки табакерку, раскрыл ее и протянул Редькину. Внутри табакерки лежала марка. При виде ее Коля оцепенел. Это была знаменитая Мальдивская марка. Всего три таких марки было выпущено сто лет назад. Одна из них исчезла в пучине Атлантики вместе с кораблем голландского купца.
Вторая марка сгорела во время знаменитого пожара в Чикаго. И вот сейчас он держал в руках последнюю Мальдивскую.
- Дарю! - сказал Барракудо, довольный эффектом.
- Это большая честь для меня,- взволнованно произнес Коля,- но...
- Никаких но! - диктатор улыбнулся, обнажив мелкие зубки грызуна.