Ольга Мельничук - Байкальский дневник. Сборник лирических стихов стр 4.

В истоке Ангары  незамерзайки
Пятнадцать километров глубока вода,
Быстра бежит зимой и летом знайте,
Здесь в холода утиной рати  благодать!

Зимуют гоголи, лутки, морянки,
Оляпки, чЕрнети хохлатые, крохаль,
Утиный род в глуши  на полустанке,
Живет себе порой «кря-кря» кричит печаль

Комфортно птицам здесь  тепло и сытно,
Рыбачат от рассвета до заката лишь,
Нырок еще нырок до дна всё видно,
Там гаммаридов1  лакомство своё узришь!

А после сытного обеда снова
Полёт в Байкальские просторы  ночевать,
Какой бы не была зима суровой,
В торосах2 обустроена у птиц  кровать.

Как синий соловей поёт слыхали?
В кедровнике живет певец любви,
В тайге прибрежного Байкала!
В ночи разбудят душу соловьи

Мелодией прелестной звучных свистов!
Не чая, сладостно замрёт она,
А голоса  необычайно чисты,
Заслушалась притихшая тайга!

Пусть заливаются  поют ночами
Но если сердятся, грубят  «чок-чок»,
Прощай тогда восторг  исчезнут чары,
Замкнутся чувства в сердце  на замок.

А скрытный птах со мной играет в прятки,
Нырнув в сухой валежник  в бурелом,
Молчал не подавая голос сладкий,
Его гнездо там  соловьиный дом!

Но рисковать нельзя, певца пугая.
В гнезде лежат  шесть голубых яиц,
Потомства кладку начиная  в мае,
Не отличается от прочих птиц.

Послушайте же  если  не слыхали,
Наш гений певческий  бальзам для душ,
В Байкальские наведываясь  дали,
Как говорят «в Саратов, к тетке, в глушь»!

Байкальский бурый щитомордник,
Известная мадам-змея,
Ползёт ползучая так бодро,
Попала что ль под хвост  шлея?

Меняет, как перчатки, платье,
Исходит ядом и шипит,
Не дай Господь  попасть в объятья,
Иль наступить ногой  в инстинкт!

В камнях  на солнце греет тело,
В одно сливаясь цветом  в цвет,
Охотясь за едой умело,
Мышей-полёвок любит есть.

Гнездо оляпки3 разорила,
Сглотнула сотни муравьёв,
Хитра она  и в этом сила,
Наелась слишком  до краев!

Сурка она  не победила,
Нырнуть в нору едва ль успел,
Змея лишь наглоталась пыли,
Проигрывать  злобы удел.

А после вот такой  охоты,
Вздремнёт на солнышке змея,
Зевая ядом  беззаботно,
Но расслабляться с ней  нельзя!

Хорошенький котик  подскажите вы,
А вот и ошиблись  не котик,
А соболь  хозяин кедровой тайги,
Без цЕпи вкруг кедра он ходит,

Столетнего лапами нежно обняв,
Взгляд  бусинкой чёрною  сверлит
Пришедшую невесть откуда  меня,
Незваную с запахом терпким.

Глаза отвести от него  нету сил,
В ресницах круглея  моргают,
С сияющей шерсткой прекрасен и мил,
В тиши с ним.. без птичьего грая.

Глядит из зелёных ветвей втихаря,
А ушки стоят  на макушке,
Повадки пугливые  у дикаря,
«Ку-ку» заорёт вдруг кукушка,

Удары готовый принять  вратарём,
Задаст стрекоча вмиг  в чащобу,
Столкнувшись в ветвях невзначай  с глухарём!
Ша, соболь  не трожь хоть берлогу!

Красавчик сбежал от меня второпях,
Стою истуканом на месте,
А рядом лисица пускается в пляс,
Плутовка спешит в неизвестность!

А соболь, конечно, герой  знаменит,
Рождается в тихой глубинке
Пушнина златою монетой звенит.
Зовётся зверёк  «Баргузинский»!

Давно пятнадцать миллионов лет
Живет себе на берегу Байкала,
Трёхлистный остролодочник  реликт,
Среди природы одичалой

Саган-Хушун4, подножие скалы,
ЩебЕнистая осыпь  точный адрес,
Негаданно встречаемся вдруг  мы,
Навеки мной запечатлевшись  в кадре!

Реликт трёхлистный прежде  не знаком,
Не слышала о нём и знать не знала,
Увидела  и сердце кувырком!
И сказка дотянулась  до Реала!

Гляжу теперь окрест во все глаза,
В степи близ мыса с именем «Уюга»,
Один в один и внешность, и цвета
Ещё раз встретила по ходу  друга

Не встретит дважды «редкое»  чудак,
Мне ж повезло  сиреневое чудо
Узнать, увидев снова  добрый знак,
Спасибо за повтор  местам «Уюга»!