Похоже, без травмы не обошлось.
Юрий попытался встать. Мир вокруг тут же поплыл перед глазами и ему пришлось ухватиться за колонну, чтобы не упасть. Задержав дыхание, мужчина шагнул вперед. Помещение вестибюля покачнулась сначала влево, потом вправо. Стараясь удержаться на ногах, телохранитель развел руки для баланса. Нет, конечно он прекрасно знал, что «плывет» его сознание, а не то, что вокруг но мозг воспринимал по-другому.
Юра! сквозь постепенно затихающий шум в голове мужчина услышал хриплый голос профессора. Юра!!!
Я здесь! телохранитель мгновенно бросился на помощь.
Иван Петрович по-прежнему сидел на полу, морщась от боли. Лоб покрылся испариной, а губы дрожали.
Юра, что с Витей?
Юрий посмотрел назад, через плечо. Сквозь выбитые окна, и снесенные парадные двери был хорошо виден горящий остов автомобиля. При таком мощном взрыве от водителя если что и осталось, так ошметки разорванного обгорелого тела в лучшем случае. Вслух же телохранитель сказал:
Не знаю. Времени на выяснения у нас нет. Те, кто устроили покушение, наверняка попытаются завершить работу. Думаю, чем дальше мы уберемся, тем лучше.
Но но профессор выглядел растерянно. кому это надо?
И на этот вопрос у меня нет ответа. У Советов много врагов. Отбоя желающих нам навредить нет. А сейчас, Юрий протянул ему левую руку. Правая до сих пор болела и 80 килограмм профессора ей было не под силу. уходим! Немедленно!
Хорошо. Иван Петрович ухватился за протянутую руку и поднялся на ноги.
Юрий уже полностью пришел в себя от происшедшего ранее столкновение с колонной и теперь сосредоточенно осматривал помещение. Выходить через парадный вход было бы большой глупостью значит, остается запасной выход. Он подошел к стойке администратора. Девушка за ней судорожно сжимала крестик и бормотала какие-то молитвы.
Эй, мэм! окликнул ее Юрий.
Администратор вздрогнула. По всей видимости от неожиданности.
Спокойно! телохранитель успокаивающе выставил ладонь вперед. Где тут пожарный выход?
Я я
Выход! Запасной, повторил он. где находится?
Там девушка указала дрожащей рукой влево. по коридору, затем направо и окажитесь перед металлической дверью. Она она должна быть быть открыта
Понял. И еще один момент
Договорить свой вопрос телохранитель не успел. Раздался гулкий звук выстрела. Юрий почувствовал, как над его ухом что-то просвистело. В следующую секунду, или даже меньше того, из горла девушки за администраторской стойкой брызнул яркий фонтанчик крови. Не издав ни звука, она повалилась на пол.
Юрий отреагировал мгновенно. Отпрыгнув от стойки, он в два шага очутился рядом с профессором и схватив его за плечи, повалил на пол.
Вовремя.
Шквал выстрелов подкосил стоящих у входа охранников. Юрий видел, как тела двоих, тех, что находились у небольшого фонтана, неестественно дернулись и повалились на пол. Грохот выстрелов смешался с криками отчаяния и страха. Полная женщина, забившаяся за выступ громадной декоративной вазой, в которой до самого потолка вздымалось невероятных размеров растение, что-то среднее между доисторическим папоротником и пальмой, неожиданно поднялась на ноги и с криком «О, Мария» бросилась через вестибюль к лифтам. Юрий почувствовал, как его внутренность воспротивилась. Ему хотелось закричать: «Нет! Стой!». Однако это было бесполезно. Он знал, что сейчас произойдет. Женщина успела пробежать три метра, как пуля раздробила ее колено. Издав истошный визг резанной свиньи, беглянка повалилась на мраморный пол. Продолжая вопить она поползла в сторону стоящих слева диванов, желая укрыться. Юрий скривился, ожидая следующего.
Секунда, две, три
Четыре
БАБАХ!!!
Голова женщины разлетелась, забрызгав костным мозгом белый диван, до которого ей почти удалось добраться.
Продолжая укрывать своим телом профессора, Юрий посмотрел вбок. Как там сказала администратор: «По коридору, затем направо, и окажитесь перед металлической дверью?» что ж, главное не повторить путь глупышки. Не говоря ни слова, он дернул Ивана Петровича за рука, и поймав его взгляд указал рукой на длинный холл в десяти метрах от них. Профессор кивнул. Он все понял. Вот и отлично. Юрий благодарил судьбу, что в этот раз охранял человека разумного, а не его подобие в виде хныкающей размазни избалованного дитя важного чиновника.